Опрокинув в рот две рюмки водки, он спросил у хозяйки:
— А это что лежит на блюде?
— Жареные мозги.
— Вот мы сейчас эти мозги распробуем, — весело отозвался Кривенко и переложил в свою тарелку добрую половину того, что было на блюде.
— Очень вкусно, — разглагольствовал гость, — по всему видно, что это мозговая субстанция с характерными для нее хромаффинными клетками, выделяющими адреналин...
После этих слов Ибрагим Сидорович снова потянулся к блюду с мозгами, но Яков Михайлович резким движением отодвинул блюдо.
Кривенко посмотрел на хозяина и уже несколько заплетающимся голосом произнёс:
— У вас, дорогой мой, явная спазмофилия, которая характеризуется появлением карпонедальных спазмов в сочетании с тоническими судорогами остальной мускулатуры...
Увидав, что Ибрагим Сидорович берёт ещё одну котлету — четвёртую по счёту, — Любозь Александровна заметила:
— А вы, однако, не страдаете отсутствием аппетита.
— Вы правы, — пьяно улыбнулся гость. — Дело в том, что диэтотерапия диспепсий строится в зависимости от рода, происхождения и состояния питания...
После этих, столь же мало понятных слов Кривенко встал из-за стола, нетвёрдыми шагами направился к дивану, лёг и моментально уснул.
Яков Михайлович, схватившись за голову, забегал по комнате, потом сдёрнул с рычага телефонную трубку и набрал номер Ивана Федосеевича — того самого приятеля, у которого познакомился с Кривенко.
— Иван Федосеевич, — жалобно проговорил Закусило, — я думал, что администратор из оперы — порядочный человек, а он напился, как индюк, и лёг спать.
— Позвольте, — не понял Иван Федосеевич, — какой администратор?
— Тот, с которым я у вас познакомился, Кривенко Ибрагим Сидорович...
— Извините, но администратора фамилия не Кривенко, а Стрипккн...
— Как Стрипкин?
— Очень просто. Вы спьяну вчера, видимо, всё перепутали и вместо администратора пригласили на обед моего дядю—фельдшера. Его фамилия — действительно Кривенко...
Яков Михайлович бросил телефонную трубку и застонал.
В это время открылась дверь и вошла соседка по квартире.
— Любовь Александровна, голубушка, — сказала соседка, — хочу с вами посоветоваться: муж купил обои, вот образчик. Как вы думаете: подойдут они к нашей комнате?
— Купил обои? Где? — закричал бухгалтер Закусило.
— Что с вами, Яков Михайлович? Обои куплены в магазине за углом, знаете, что напротив булочной...
В комнате воцарилась тишина, которая нарушалась лишь храпом Ибрагима Сидоровича. Это было затишье перед грозой, перед второй, заключительной фазой семейной баталии.