– Хэйзел, дорогая моя, – говорил он на английском с заметным акцентом – куда более заметным, чем обычно, – знаешь ли ты, как радуется нашей встрече сердце старика?
– Герр Раушинг, – ответила девушка.
«Носитель языка», – подумал Руди. Она была худой, с заостренным личиком, в черном деловом костюме поверх белоснежной рубашки.
– Работаете в субботу?
– Это легко могло бы подождать до понедельника, но кое-кто в Милане говорит, что все нужно сделать сегодня, – сказал грустно Фабио. Он положил руку на сердце. – Суета сует. О, кстати, это Рокко, мой личный помощник. Он будет время от времени сопровождать меня в дальнейшем, так что придется занести его в систему, – он достал из кармана пластмассовую коробочку с квадратиком из пластика размером с марку. – Вся информация о нем здесь, чтобы не пришлось утомительно печатать вручную.
Хэйзел с сомнением взглянула на флеш-карту в коробочке.
– Так не принято, герр Раушинг, – сказала она.
– Знаю-знаю, – Фабио изобразил размашистое галльское пожатие плечами. – Но что поделать? Я почти месяц жду от Безопасности документов на согласование, чтобы он получил постоянный статус, но ты же их знаешь. Над каждой i должна стоять точка, в каждой t – черточка, а если пропустишь хоть точку – все нужно переделывать заново. А мне тем временем нужна его помощь, Хэйзел, – он мягко стукнул себя по груди кулаком. – Хэйзел. Всего разок, а? На следующей неделе или после следующей придут бумаги из Безопасности, и все будет в порядке. Мы лишь немного ускоряем процесс, только и всего. И вообще, кого это будет волновать через сто лет?
Хэйзел снова посмотрела на коробочку. Посмотрела на Руди. Руди улыбнулся. Она посмотрела на Фабио. Улыбнулся Фабио.
Наконец волна доброжелательности захлестнула и ее. Он достала флеш-карту из корпуса и вставила в коробочку на столе. Какое-то время печатала на клавиатуре, прочитала что-то на экране, печатала еще. Затем подняла глаза на них обоих и улыбнулась.
– Все готово, – сказала она. Потянулась под стойку и достала белый бейджик. Пристегнула к шнурку и протянула Руди. – Ну вот, Рокко. Добро пожаловать в семью.
Руди посмотрел на карточку. Все еще теплая после принтера. На ней была вытиснена его фотография, вдоль короткого края – ряд золотых точек контакта, а также имя «Рокко Сиффреди». Он поднял бровь.
– Спасибо, – сказал он Хэйзел.
– Умница, – сказал Фабио. – Всегда знал, что ты пойдешь нам навстречу. Я же говорил, что Хэйзел пойдет нам навстречу, Рокко?
– Вы об этом упоминали, герр Раушинг, – сказал Руди.
– Ну, – Фабио взял кейс. – Я твой должник, Хэйзел. Тысяча благодарностей.
– Не за что, герр Раушинг. Рада помочь.
– Увидимся. Рокко? Отправляемся? Чем скорее закончим, тем скорее вернешься к Диане.
– Дануте, – сказал Руди, уловив лукавый блеск в глазах Фабио.
– Данута? – невинно переспросил Фабио. – Прости. Готов поклясться, ты сказал Диана.
Руди покачал головой.
– Данута, герр Раушинг.
– У Рокко есть невеста, – сообщил Фабио театральным шепотом Хэйзел.
– Счастливый Рокко, – сказала та. Улыбнулась Руди.
– Сюда, Рокко, – позвал Фабио, показывая на одну из лестниц. Помахал на прощание Хэйзел.
На полпути наверх Руди придвинулся к Фабио и сказал очень-очень тихо:
– Рокко Сиффреди был порнозвездой.
– Правда? – ответил Фабио так же тихо. – Подумать только.
Через верхний этаж проходил по кругу коридор, с одной стороны которого шел ряд окон, с другой – ряд дверей с номерами. Фабио подвел его к двери номер 73, достал ключ-карту, вставил в щель и открыл.
Внутри оказался уютный кабинет со столом, легкими стульями и очередным не поддающимся идентификации растением в горшке. На полках стояло множество фотографий Фабио, закинувшего руку на плечи приземистой женщине с тоскливым выражением лица на фоне различных пейзажей. В Альпах. На яхте в каких-то теплых краях. Кажется, на гонке «Формула-1».
– Фрау Раушинг? – спросил Руди.
– Ханнелоре, – подтвердил Фабио. – Дорогая моя.
– Давно вы здесь работаете?
Фабио на секунду задержал на нем взгляд, но, если в кабинете и стояли жучки и их прослушивали, это был вполне разумный вопрос.
– Года полтора, время от времени.
Руди кивнул. Что ж, любопытно. По крайней мере, это объясняло исчезновения Фабио из Кракова.