Я был так чертовски напуган. Я плакал, как ребенок, пока ехал обратно к дому.
Я не могу быть уверен, но, должно быть, к тому времени, как я вернулся в Нортвич, я увидел еще сорок или пятьдесят тел. Улицы были усеяны мертвецами. Это было странно – люди, казалось, просто упали там, где стояли. Что бы они ни делали, куда бы ни направлялись, они просто упали.
Ситуация была настолько неожиданной и необъяснимой, что только в этот момент я подумал о безопасности своей семьи. Я резко нажал на акселератор и через несколько секунд был уже у своего дома. Я выскочил из фургона и побежал к двери. Мои руки дрожали, и я не мог вставить ключ в замок. В конце концов я открыл его и тут же пожалел об этом. В доме было тихо.
Я побежал в спальню и там нашел их обeих. Сара и наша прекрасная маленькая девочка были мертвы. Лицо Джеммы застыло в беззвучном крике, а вокруг ее рта, на белой ночнушке Сары и простынях была кровь. Они обe были еще теплыми, я тряс их и кричал, чтобы они очнулись и поговорили со мной. Сара выглядела испуганной. Я попытался закрыть ее испуганные глаза, чтобы поверить, что она просто спит, но не смог. Они просто не хотели закрываться.
Я не мог оставить их, но и оставаться там тоже не мог. Мне нужно было выбираться отсюда. Я уложил Джемму в постель к ее маме, поцеловал их обeих на прощание и натянул простыни им на головы. Я вышел из дома, запер за собой дверь и пошел пешком.
Я часами переступал через тела, просто взывая о помощи.
2. Майкл Коллинз
Итак, я стоял перед классом из тридцати трех шестнадцатилетних подростков, косноязычный и напуганный. Босс вызвал меня добровольцем на один из тех дней "Промышленности в школах". Один из тех дней, когда вместо того, чтобы часами сидеть и слушать, как их учитель бубнит, детей заставляли слушать жертвенных ягнят, таких как я, рассказывающих им, какой замечательной была работа, которую они действительно презирали. Я ненавидел это. Я ненавидел выступать на публике. Я ненавидел компрометировать себя и не быть честным. Мне было ненавистно сознавать, что если я этого не сделаю или сделаю это не очень хорошо, то мой бонус в конце месяца будет уменьшен. Мой босс считал, что его менеджеры среднего звена были номинальными руководителями его компании. На самом деле, мы были там только для того, чтобы он мог спрятаться за нами.
Мой разговор длился недолго.
Я сделал несколько заметок, которые держал перед собой, как щит. Внутри я чувствовал себя совершенно спокойно, но то, как дрожал мой голос, казалось, создавало у класса впечатление, что я был взволнован. Шестнадцатилетние садисты быстро ухватились за мою очевидную слабость, когда я кашлянул и запнулся на слове.
- Работа, которую мы выполняем в "Caradine Computers", чрезвычайно разнообразна и интересна, - начал я, сквозь зубы. - Мы обслуживаем...
- Сэр, - сказал парень из середины комнаты.
Он махал рукой в воздухе.
- Что?
- Почему бы вам просто не сдаться сейчас, - вздохнул он. - Нас это не интересует.
Это остановило меня как вкопанного. Я бы никогда не осмелился так говорить в школе. Я посмотрел на учительницу в конце класса в поисках поддержки, но как только мы встретились взглядами, она отвернулась и посмотрела в окно.
- Как я уже говорил, - продолжил я. - Мы обслуживаем широкий круг клиентов, от небольших фирм-однодневок до многонациональных корпораций. Мы консультируем их по программному обеспечению для использования в системах для покупки и...
Еще одно прерывание, на этот раз более физическое. В углу комнаты завязалась драка. Один мальчик держал другого за воротник.
- Джеймс Клайд, - крикнулa учительницa через весь класс. - Прекрати это. Можно подумать, вы не хотите слушать мистера Коллинза.
Как будто поведение учеников было недостаточно плохим, теперь даже учительницa былa саркастичнa. Я не знал, хотела ли она, чтобы ее слова прозвучали именно так, но это определенно было то, как восприняли их остальные в классе. Внезапно со всех сторон раздался сдавленный смех, скрытый руками, закрывающими рты, и пронзаемый случайными всплесками тех, кто не мог сдержать свое веселье. Через несколько секунд вся комната вышла из-под контроля.