— Вставай.
Слегка вздрагивая от крупных капель, рыжая пленница поднялась на ноги, и то, как она встала, Аянами совсем не понравилось: пилот со связанными за спиной руками ухитрялась стоять прямо, как-то даже гордо. И это с расцарапанным лицом, под холодным дождем, среди седого от влаги подлеска.
Рей повела стволом пистолета, указывая девушке на тропинку, и рыжая сдвинулась с места. Дождь все глубже лез за воротник, а когда пленная прошла мимо, Аянами заметила, что у той комбинезон тоже подмок, и из складок летных сапог сочится вода. Стоило только пустить в голову эти наблюдения, как тут же нарисовалась соблазнительная картина отдыха, тепла и уюта. Еще почему-то нормальный костер представился.
Протерев стекла очков, Рей решительно двинулась вслед за пленницей и занялась чисткой разума: впереди еще много миль пути до относительно безопасных районов, куда точно не сунутся даже скауты NERV. Правда, там начнутся опасности другого рода, но зато меньше шансов попасть под ракету, пущенную параноиками, которым не охота залетать в отчужденные зоны и разбираться, что это там ползет такое.
Рей любила решать проблемы по мере поступления и, желательно, в порядке убывающей значимости. Разумеется, холодный дождь и его возможные последствия никак не попадали в первые ряды.
«Всего лишь досадное неудобство».
Горные отроги уже нависали над тропкой, сама узкая дорожка то и дело терялась среди осыпей, и Аянами впервые по-настоящему пожалела о разбитом GPS-навигаторе: тот участок гор, на который они выбрались, ей был известен очень приблизительно.
«Разберусь. Нет смысла жалеть, что Ангел решил отрезать лучший путь вглубь этого района». Рей легко перескочила подмытую кучу щебня, наблюдая, как плетется впереди пленная. Казалось, последний рывок за свободой ее вконец измотал.
Конечно, стоило бы предположить банальную ловушку в духе «усыпить бдительность жалостью», но Аянами и сама чувствовала себя не очень хорошо. В глазах снова возобновилась пляска мозаики, хотя сигнала о рассинхронизации так и не поступило, да и не с чего ей было произойти. «Ружье» все набирало и набирало вес, будто намокало, а с каждым шагом в ботинках противно хлюпало — причем туда еще явно понабивался мелкий песок. Давящее чувство усталости, нагло игнорируя броню, запускало когти прямиком в натертые плечи, и держать пистолет у бедра становилось все сложнее, а сама мысль о необходимости целиться в связанную пленницу — все глупее.
Ляг.
Отдохни.
Прямо вот сюда.
Аянами сосредоточилась: согнуть ногу в колене, теперь — стопу, напрячься, оторвать ногу от земли… Другого способа бороться с немочью не было. По крайней мере, Рей о нем не знала. Зато знала о другом, например, как в окраинных лагерях тренируют солдат, гоняя их через участки, накрытые выбросом частиц Ангела.
Шлеп.
Оторвав взгляд от мокрого камня («Шаг. Еще один»), Рей обнаружила, что пленница кулем осела на землю и теперь словно бы клюет носом. Но прежде чем Аянами сделала шаг к ней, та встала сама — встала тяжело и медленно, ей явно хотелось оттолкнуться руками, но она справилась и так. Рей прикинула, как может ощущаться сочетание «частицы Ангела плюс экстренная потеря синхронизации», и результат ей не понравился. Загонять ценную пленницу в планы Аянами не входило.
Рей осмотрелась: где-то здесь должна быть Старая Катавотра, а значит, получится отдохнуть и от немочи, и от дождя.
Аска едва видела, куда ступает. Некоторое время она держалась на воспоминаниях о летной школе, где их полусонных гоняли по плацу, но потом все стало фиолетово. Она почти физически чувствовала, как эту область накрывает. Мерзавка отобрала у нее все карманные датчики, так что проверить уровень частиц Ангела в воздухе было невозможно, и Аска просто сцепляла зубы.
«Одно хорошо: этой твари вряд ли легче».
Память на удивление споро подкинула ей целый ворох баек о жителях отчужденных территорий, о том, что повстанцы могут целиться без оптики на километровые расстояния, о том, как они чувствуют приближение Ангелов.
«Хрень. Это все хрень. Они бы увели свой лагерь, если бы знали об Ангеле».
Аске хотелось, чтобы все эти истории оказались костровыми страшилками, какими пугают салаг. Хотя бы ради того, чтобы быть уверенной: ее конвоирша сейчас тоже едва бредет, переставляя тяжелеющие ноги. Погибшая машина окончательно подохла — теперь уже и в голове Аски, оставив там кровоточащую рану, зато синдром частиц, или же, по-простому, «немочь» навалился, как мешок с песком. Нет, не так: как мешки с песком — на шею один, и по одному на каждую ногу.