Блейд пожал плечами, вышел из кабинета и закрыл дверь на ключ, с ненавистью покосившись на скромную табличку: «М-р Ричард Блейд, старший эксперт отдела качества». Именно таким и был его официальный титул.
Шагая по длинному, скупо освещенному коридору и поднимаясь по лестнице, он размышлял о состоянии собственной нервной системы — точнее, о неком сером веществе, таившемся под черепной коробкой. Там, в тиши и покое, лежали мириады нейронов, соединенных друг с другом наподобие ячеек памяти компьютера. По ним мчались слабые электрические сигналы — опять же, как в компьютере, — но в точках контактов скорость их прохождения падала; во всяком случае, так утверждал Лейтон. Межнейронное сопротивление ограничивало скорость передачи импульсов, а это, в свою очередь, снижало способность мозга к стремительной перестройке. Существовали, однако, уникальные личности — и Ричард Блейд относился к их числу, — у которых этот резистивный эффект был сравнительно низок; и все они могли рассматриваться как потенциальные кандидаты, способные путешествовать в иные измерения.
Ибо компьютер лорда Лейтона не перемещал подопытного в иной мир в физическом плане, он перестраивал сознание испытателя так, что тот начинал воспринимать другую реальность. Этот процесс шел с огромной скоростью, и обычный человек, усевшийся под раструб коммуникатора, просто превратился бы в идиота. Мозг Блейда поспевал за этой жуткой процедурой; теоретически говоря, среди миллиардов землян существовали люди, обладавшие подобно ему таким же свойством спидинга. Кое-кого из них удалось даже разыскать и отправить в мир иной — с самыми печальными последствиями. Возможно, эти несчастные не уступали Ричарду Блейду по части спидинга, но он имел и другие таланты, делавшие его личность столь уникальной. Его сила, ловкость, жестокость, ум, боевое искусство — все это концентрировалось в одном фокусе, в однойединственной гениальной способности: он был мастером выживания. А потому он возвращался всегда; по крайней мере, так было до сих пор.
Эти размышления настроили странника на меланхолический лад и, остановившись у двери кабинета Дж., он вознес краткую молитву. Он помянул Джорджа 0'Флешнагана, ушедшего в неведомое ровно семь лет назад и не вернувшегося на Землю; он вспомнил Эдну Силверберг, которую отправили в вечное странствие в марте семьдесят девятого; он помолился за Джона и Дарта Ренсомов, последовавших сразу же за ней, и за Карса Коулсона, посланного в иные миры совсем недавно — с того дня миновало не больше двух месяцев. Трое последних, правда, вернулись, но разума у них было не больше, чем у месячного младенца.
Покончив с печальными воспоминаниями, Ричард Блейд толкнул дверь и очутился в кабинете своего шефа.
Дж., восседавший за старинным и весьма потертым письменным столом, кивнул ему головой, показал на кресло и начал копаться в массивной тумбе мореного дуба. Вскоре оттуда появилась бутылка коньяка, две рюмки и блюдечко с тонко нарезанным лимоном. Они выпили по глотку; и Блейд прикрыл глаза, чувствуя, как по телу разливается благодатное тепло.
— Ну, — сказал Дж., окинув взглядом расслабленную фигуру подчиненного, — я вижу, ты совсем затосковал.
Блейд встрепенулся.
— Есть работа? — с надеждой спросил он.
— Работа всегда есть, — его шеф неопределенно повел рукой и принялся набивать трубку.
— Где?
Дж. молчал, раскуривая свой агрегат, и Блейд снова поинтересовался:
— У Лейтона?
— Нет. Пока что он размышляет над результатами твоих последних тестов.
— Он занимается этим второй год, сэр, — Блейд раздраженно полез в карман за сигаретами.
— Мы не можем рисковать. Дик. Ты уже не мальчик, тебе не тридцать пять и даже не сорок. Лейтон утверждает, что с возрастом твои уникальные способности могут деформироваться. Ты ведь не хочешь попасть в психушку, как Коулсон и братья Ренсомы?
О, черт! Блейд поперхнулся дымом. Только что он вспоминал этих несчастных парней, каждый из которых был на добрый десяток лет моложе его самого.
— Откровенно говоря, — продолжал Дж., пуская кольца в потолок, — существуют четыре исхода твоих дальнейших эскапад. Либо ты возвращаешься в здравом уме и твердой памяти, как бывало до сих пор, — он загнул палец, — либо переход совершается благополучно, но Лейтон не может тебя вытащить, — второй палец последовал за первым, — либо ты оказываешься в чужом мире со стертой памятью, либо, наконец, в таком же состоянии попадаешь домой. Так вот. Дик, меня устраивает только пятый вариант, — тут Дж. потряс перед Блейдом кулаком с отставленным большим пальцем, — только пятый, повторяю тебе! А именно: ты сидишь спокойно и больше не играешь с Лейтоном в его игры!
Странник опустил голову; у Дж., давнего друга его отца, было право так говорить. Дж. не только являлся его шефом; после смерти Питера и Анны Марии Блейд, погибших в нелепой автокатастрофе, он заменил молодому Ричарду родителей. У Дж. это не всегда получалось, но видит Бог, он старался!
— Пора кончать, мой мальчик, пора кончать, — задумчиво произнес шеф МИ6А, глядя на Блейда сквозь завесу дыма. — Вспомни, у тебя есть обязательства и здесь, в нашем мире. Аста, твоя девочка… я сам, наконец… Кто закроет мои глаза, когда придет срок? Ты подумал об этом? — Помолчав, Дж. резюмировал. — Короче говоря, я готов отправить тебя хоть на Луну, но только не в лейтоновские казематы.
Его слова воистину оказались пророческими, но ни старый разведчик, ни молодой пока об этом не знали.
Блейд невесело ухмыльнулся
— Что же мне делать, сэр? Я чувствую, что начал покрываться плесенью.
— Хм-м… Желаешь размяться? — Дж. полез в стол и вытащил большой конверт. — Вот, пожалуйста! — он помахал конвертом в воздухе, разгоняя дым. — Просят сдать тебя в аренду!
— Кто?
— Янки, разумеется. — Дж., убежденный консерватор, к заокеанским союзникам относился с опаской; все они были для него «янки».
— Надолго? — с интересом спросил Блейд, не имевший никаких предубеждений против американцев.
— На неделю, максимум — на две.
— Какое задание? Где?
— Понятия не имею, — Дж. пожал плечами. — Что-то исключительно секретное.
Он сделал большие глаза, словно пугая ребенка, и оба разведчика улыбнулись. Американцы и были детьми, инфантильными подростками, которые любят делать великие секреты из пустяков. Разве можно сравнивать их ФБР, ЦРУ и армейскую разведку с британскими спецслужбами, коих отличала не только профессиональная зрелость, но и многовековая традиция? Конечно, американские агенты, резидентуры и базовые подразделения имели превосходную технику — любые подслушивающие устройства, чудо-рации, психотропные средства и по три компьютера на каждого сотрудника, однако первоклассное оборудование — это еще не все. Гораздо важнее голова! Тут стоило вспомнить, что Шерлок Холмс был все-таки англичанином.
— Я полагаю, дело любопытное и в твоем вкусе, Дик, — произнес Дж., когда они выпили по второй. — Тут краткая депеша, — он вновь помахал конвертом, — а сегодня утром я вел переговоры по спецсвязи с Бристлингом из ЦРУ. Самое интересное, что он тоже ничего не знает… он — только посредник, которому дали заказ.
— Забавно… — протянул Блейд.
— Да, еще одно… Работа связана с большими физическими перегрузками, так что Бристлинг очень интересовался состоянием твоего здоровья. Разумеется, я дал наилучший отзыв.
— С перегрузками? — удивленно приподняв брови, странник уставился на шефа. — Не иначе, как они собираются высадить десант на Кубу! А мне поручат убрать самого… Ну, вы понимаете!
Дж. расхохотался.
— Нет, мой дорогой, я не отпустил бы тебя в кубинские болота! Тем более — для теракта! Это работа для янки, а не для британского джентльмена. Нет, нет… — он задумчиво постучал чубуком, трубки по зубам, — тут что-то куда более интересное…
— Может быть, у них появился свой Лейтон?
— Может быть… Но, если так, я запрещаю тебе лезть в его мясорубку! Это — их дело! В конце концов, в Штатах вдвое больше крепких молодых парней, чем в Англии, им есть из чего выбирать!