– До вечера! – снова эхом откликнулась Наташа, внимательно глядя на него ставшими вновь тревожными глазами.
– Будь здоров! Успехов, – коротко напутствовал его Петр.
Николай пошел к двери, не оглядываясь. Не хотелось вновь встречаться с глазами, которые, кажется, понимали его состояние и, может от этого, казались знакомыми. Когда дверь за Николаем закрылась, Наташа спросила Петра:
– Неужели он в таком состоянии поедет в министерство?
– Конечно! Раз он себе что-то наметил, то будет выполнять намеченное в любом состоянии. Он волевой человек. Я его знаю…
– Заметно, что он волевой человек… только много пьет. И взгляд у него какой-то странный…
– Я это тоже заметил. И вообще, мне кажется – таким, как сегодня, немного растерянным, я его никогда не видел… впервые у него такое. Вот этого я не пойму. Он всегда уверен в себе. Он верит только в себя, больше ни в кого. Но на тебя он действительно смотрел очень странно. Может, много выпил? А может, Наташа, он на тебя глаз положил?
– Когда что-то хотят от женщины, то так на нее не смотрят. По-другому смотрят. Или нагло, или заискивающе. А здесь как-то загадочно и с тоской. Нет, это не взгляд он на меня положил, он что-то вспомнил, но промолчал. Петя, ты тоже это заметил?.. Ты его много лет знаешь?
– Да. А что?
– Он страшно одинокий человек.
– Ошибаешься. У него много друзей. Всегда в его комнате – гости. Его любят женщины. Он никогда не чувствует себя одиноким.
– Нет, Петя, ты ошибаешься. Он страшно одинокий человек с большим количеством друзей и прекрасной коммуникабельностью. Он – страдающая личность, и поэтому – честолюбивый индивидуалист. Такое всегда интересно. Быть с ним рядом – тревожно… даже опасно. Поэтому он притягивает к себе людей. Особенно романтиков и надломленных душевно людей. Ты его прошлую жизнь хорошо знаешь?
– Вроде. Но где и с кем он бывал, я тебе не скажу.
– Мне и не надо этого знать. Хочется узнать о нем другое… которое он никому, даже сам себе не рассказывает и не вспоминает. Плохо ты его знаешь, Петя, хотя знаком с ним много лет.
– Может быть. Он непредсказуем и уже тем интересен, особенно женщинам. А теперь пошли по своим делам. Я еду в библиотеку…
6
В своей комнате Николай еще раз умылся холодной водой, посмотрел в зеркало и, в целом, остался доволен своим видом. «Лицо, правда, выглядит помятым, но через час-два оно будет в порядке», – решил он. Но своей головой он был недоволен. Она была наполнена созерцательной пустотой, мыслей не было, да и просто не хотелось думать. Организм устал и требовал отдыха. Но этого нельзя было себе сейчас позволить. Надо было идти и решать свои нелегкие проблемы.
«Ничего, – успокоил он сам себя. – Через час голова тоже придет в порядок».
Николай сложил в пакет папки с необходимыми документами, еще раз мельком взглянул на себя в зеркало и, резко отвернувшись от него, вышел. На улице было солнечно и тепло, недавно начался второй месяц осени. Куртку он не взял – хватит костюма; киевляне тоже ходят налегке – жарко. Он пошел на автобусную остановку. На пересечении трех дорог у «Витерца», который завсегдатаи называли фамильярно – «Сквозняк», он неожиданно увидел своего давнего знакомого из Тернополя.
Это был Стефан Дубчак. Несколько лет назад они учились на курсах лекторов в обществе «Знание» и тогда подружились, в основном, на почве постоянных выпивок. Но с тех пор, как закончились курсы, они виделись редко, иногда получали через знакомых приветы друг от друга. Высокий, худощавый Стефан остановился первым, вглядываясь в Николая. Тот тоже притормозил. Несколько секунд они молча разглядывали один другого, и Стефан первым произнес:
– Колька, це ты?
– Це я, – по-украински ответил Николай.
Раньше Николай не понимал различий между Восточной и Западной Украиной, но в последние годы у него появилась внутренняя неприязнь к западенцам. Но Стефан не в счет – старый, добрый товарищ, распивший с ним не одну бутылку доброй горилки и вонючего бурячного самогона, в больших объемах производившегося жителями Галиции.
– Здравствуй, Мыкола! – радостно протянул ему руку Стефан.
Раньше они могли и обняться при встрече, но Стефан, видимо, тоже испытывал не совсем добрые чувства к москалям.
– Здравствуй, Стефан! – так же радостно, временно забыв неприязнь к западным землякам, ответил Николай.
Они пожали руки, и Стефан спросил:
– Какими судьбами тебя занесло в Киев? Я слышал, ты уже доктор наук?
– Вроде бы доктор, но еще и нет. Не утверждают защищенную диссертацию. Вот поэтому я здесь. А что ты делаешь здесь?