Тут Борискин нашел выход из сада и довольно-таки бодро побежал к калитке, продолжая размахивать шампуром с куском шашлыка и продолжая что-то бессвязно выкрикивать. Калитка прямо перед ним открылась и в нее вошла маленькая, даже можно сказать, миниатюрная женщина. Встав в проходе, она посмотрела на приближающегося Никиту.
— Женщина, отойдите, он же сейчас... — крикнул ей Михаил, шедший за председателем в надежде перехватить буяна.
Но она даже не посмотрела на Михаила. Остановившись перед председателем, она, как выяснилось, не собиралась никуда отходить.
— Никита, так вот ты где сидишь. Домой собираешься?
Внезапно притихший Борискин, казалось, даже протрезвел и обрел способность говорить.
— Так я это, Наденька, я сейчас, я тут с ребятами вот это вот, — он помахал шампуром, который женщина тут же отобрала.
— А Вы, значит, жена Никиты? — спросил подошедший Михаил. — Вы уж извините, мы не рассчитывали на такое окончание, выпили буквально по стакану вина, а его вон как сморило.
— Да он всегда так — пробку понюхает и готов. Никита, домой!
Прислонившийся к забору Борискин встрепенулся и схватил жену за руку.
— Да куда уж теперь спешить? Пойдемте лучше, шашлыков поедите, Андрей Григорьевич их целую кучу наготовил. А Никита посидит с нами. — Михаил как-то незаметно перекрыл выход со двора и, взяв даму под руку, повел ее к шашлыкам. Председатель, как на веревке, шел в шаге позади своей жены.
— Позвольте представиться. Михаил Щукин. Этот молодой человек, — Михаил показал на Андрея, — мой двоюродный брат, Андрей Волошин. Присаживайтесь, пожалуйста. Вина?
— Да, пожалуйста, немного только. А я — Надежда Борискина, жена вот этого обалдуя, — она показала на Никиту, державшегося за ветку яблони.
— Никита, не падай, давай-ка я тебя здесь, возле жены усажу, — сказал Андрей, подхватывая под локоть Никиту, которого в последний момент подвела ненадежная опора и мягко опуская на скамейку. Впрочем, мгновенно заснувший Борискин начал сваливаться и со скамейки.
— Посадите уж его под дерево, пускай там посидит, ничего с ним не случится, земля сухая, — сказала Надежда, когда тело ее мужа так и не смогло найти устойчивого равновесия на скамейке.
Михаил подхватил Никиту подмышки и усадил под яблоню на заботливо подложенный пиджак председателя.
— Собака у вас красивая, — сказала Надежда, отпив глоток вина и показывая рукой с бокалом в сторону мангала, — эрдельтерьер?
— Ага, красавчик, — заметил Михаил, разглядывая собаку. — Но это не наша собака. Впервые вижу ее. Может, соседская?
— Точно не соседская. Здесь такой ни у кого не водится, это точно. Я с детства по собакам с ума схожу, в округе каждую шавку знаю. Этот мальчик издалека прибежал, вон, в репьях весь.
Предмет обсуждения тем временем показывал чудеса выдержки и силы воли: сидя перед блюдом, на котором высилась куча готовых шашлыков, не сводил с мяса взгляда, но еду не трогал, хотя и истекал слюной.
— Там косточки остались? — спросил Михаил у Андрея. — Тащи сюда, животное покормить надо.
— Остались, сейчас принесу. Давай я ему супа еще налью, пусть похлебает.
Через пятнадцать минут сытый пес, избавленный от части репьев, со счастливой мордой дремал у ног Михаила, которого, очевидно, решил признать своим хозяином. Рядом, под яблоней, похрапывал председатель жилтоварищества товарищ Борискин.
— Себе собаку возьмете? — спросил Андрей Надежду, когда она засобирались домой и Михаил перевел Никиту в вертикальное положение.
— Куда мне? У меня двое есть, по двору бегают, да Борискин еще. А за этим псом ухаживать надо и ест он, небось, побольше моего. Не, такого не потяну. Никита, проспался? Давай, домой.
— Наденька, да я ведь, ты же знаешь, я готов всегда, — забормотал председатель.
— Иди уже, всегда готов, дома поговорим. Спасибо за угощение, мужчины, пойдем мы. Вы не серчайте на него. Так-то он хороший, работы не боится и получается у него всё. Опять же, с академиками этими ладит, а они тут как на подбор, люди непростые. Устает очень, да еще и голова у него, контузило его сильно в девятнадцатом, две недели без сознания лежал, думала, всё, кончился мой Никита., — и Надежда, подталкивая мужа, пошла к калитке.
— Надежда, подождите секундочку, пожалуйста! — Михаил остановил ее. — Никита, ты иди, сейчас жена догонит тебя.
Никита, пошатываясь, пошел вдоль улицы.
— Вы что-то хотели, Михаил?
— Да мелочь, в принципе. Вы, пожалуйста, следите за Никитой. Нельзя ему пить. Если бы знал, не наливал бы. Очень уж чудные вещи про войну он говорит во хмелю. Я, знаете, особо не прислушивался, но люди разные встречаются, нафантазируют невесть что, а потом неприятности. Вы же понимаете. А мужик он хороший.