Сознание вновь словила блэкаут и вот ты уже стоишь на выходе из аэропорта, тебя обнимает твоя лучшая подруга.
— Т/и родная, пойдём скорее, а то замёрзнешь — взглянув в твоё бледное лицо подруга, тронув твою ледяную руку.
На улице светило солнце, но давил сильный мороз. Была стандартная погода для конца декабря. Но ты не чувствовала холодно. Подруга взяла тебя за плечи и повела к машине, ты последовала за ней машинально, словно была тряпичной куклой.
— Нат, отвези меня домой — сухо сказала ты глядя в окно за которым мелькали зимние пейзажи твоего города. Раньше они тебя радовали, сейчас же было всё равно.
— Т/и нам надо… — подруга обернулась на тебя, но наткнувшись на твои глаза полные боли согласилась — Хорошо.
Подъехав к дому и выйдя из машины ты опять встретила на себе эти ненавистные тебе сочувствующие взгляды завсегдатаи «лавочных дам». Ты прошла мимо даже не обратив внимание на их причитания о несправедливости жизни и беспородную поддержку которая скорее была гвоздем в крышке гроба твоего состояния.
Открывая ключом дверь в квартиру ты надеялась, что сейчас ты откроешь замок, а там тебя встретит твоя семья. Ты открыла дверь, но за ней стояла звенящая тишина. Ты поняла что Тор и Локи тебя не встречают. Обернувшись к Наташе, ты даже не успела произнести вопрос, она сразу ответила:
— Они у меня дома, не волнуйся — послышался голос подруги из-за спины.
— Спасибо — все таким же безжизненным голосом произнесла ты.
Сознание упорно отказывалось верить в происходящее. Ты прошла не разуваясь в гостиную. Все вещи лежали на своих местах, но уже не было того уюта, все стало будто серым. Ты взяла со стола рамку с семейным фото, все были вместе и радостные. С глаз снова хлынули слезы, ты не могла сдержать рыдания и всхлипы. Будто то копившиеся весь полет вырвалось наружу не в силах остановиться.
Ты почувствовала как Наташа тебя обняла и она опустила тебя на диван рядом с собой. Ты схватилась за нее словно за спасательный круг. Подруга гладила тебя по голове и шептала тебе на ухо:
— Т/и я с тобой. Держись дорогая. Ты сильная, а где не будет хватать сил, держись за меня. — повторяла словно мантру подруга.
***
— Алло! — чуть задыхаясь от эмоций прохрипел в трубку Том.
— Дорогой, мы ждём вас! Вы скоро будете? — сказала радостно мама.
Том взглянул на часы, и удивился увиденному, время близилось к шести вечера.
— Буду через час. — постарался максимально непринужденно произнести Том.
— Хорошо, мы ждём! — сказала мама и отключилась.
Через час Том стоял на пороге дома с подарками в руках и широкой улыбкой, хотя в глазах застыла боль.
— Дорогой как мы рады! — обняла и поцеловала Тома мама.
— С праздником мама. — улыбнулся Том через душевные муки.
Родные заметили, состояние Тома и было нетрудно догадаться из-за кого это по отсутствию спутницы. Семья лишь переглянулись, решив не подавать виду, а Том думал, что он умело прячет эмоции.
Всё празднование за столом он старался улыбаться и вести себя непринуждённо, но голова разрывалась от миллиона вопросов, а в груди всё жгло, словно сердце перекачивала жидкую лаву вместо крови. Еда практически осталась нетронутой.
После празднования Рождества Том, как всегда, сидел в библиотеке в раздумьях. За окном падал медленно снег ложась на голые ветви деревьев. Луна светила ярко, из-за этого снег мерцал так, будто всё вокруг укрыто серебряным покрывалом. В руках был сборник сонет У.Шекспира, рука лежала на странице с сонет восемьдесят семь которая как никогда подходила под состояние. Над головой светила яркая лампа, освещая Тома ярким пятном в тёмной комнате. Том оторвал руку от подбородка и взяв стакан с виски отпил глоток. В голове всё вертелся один вопрос:
«Почему?»
Внутри все было в смятении и какой-то панике, но внешне казалось, что он не более чем читает.
Том услышал негромкий стук, он обернулся. Зная, что так всегда делала мама, пытаясь, вывести его из раздумий.
— Дорогой, я зашла сказать, что если ты захочешь поговорить, ты всегда можешь обратиться ко мне, когда будешь готов. — сказала мама своим успокаивающим голосом. Это ощущение поддержки было важно как никогда.
— Спасибо, мам. — с легкой улыбкой кивнул Том.
— И дорогой — мама заглянула в глаза Тома — всё будет хорошо.
Том лишь горько улыбнулся переводя взгляд обратно на окно.
***
Ты стояла в больничном коридоре в ожидании врача сестры. Ты ненавидела больницы в них всегда пахло страданиями и болью. Ты прикрыла глаза оперевшись спиной и головой на стену. В голове не было мыслей, только какая-то звенящая пустота.
— Т/и Т/ф. — прозвучал знакомый голос врача словно выводя тебя из транса.
— Здравствуй, Лео — сухо сказала ты.
Ты знала этого молодого хирурга, его черные глаза рассматривали тебя с пониманием и сочувствием. Совсем не так давно он лечил и помогал с реабилитацией после истории с ногой. Сейчас же его губы вместо ободряющей улыбки были сжаты в узкую линию. Было не трудно догадаться, что такое сообщать трудно.
— Мне жаль… — начал он, но ты его резко перебила.
— Давай не будем о моих родителях, очень прошу. Скажи мне как сестра. — резко произнесла ты пиная пол носками сапогом.
— Сейчас она подключена к аппарату после операций. Сильное сотрясение, плюс гематома в голове, множественные переломы, разрыв некоторых внутренних органов, внутреннее кровотечение остановлено, но она потеряла много крови. Позже ее посмотрит нейрохирург. Сейчас все зависит только от нее. — он чуть помедлив добавил — но буду честен шансы на успех минимальны.
— Понятно. Спасибо, за честность. Я могу увидеть ее? — сказала ты подняв глаза на врача.
— Конечно. Ты можешь быть рядом сколько понадобится. — сказал он вытягивая руку в приглашающем жесте.
Ты шагнула вперед по коридору, Лео шел молча рядом провожая тебя до палаты, иногда искоса поглядывая на тебя.
«Столько всего произошло за такое короткое время. Это слишком много для одного человека» подумал он смотря на то как ты бодро шагаешь по коридору, но зная тебя понимал, что всё это было напускное на самом же деле внутри тебя твориться буря.
В реанимации вы остановились у нужной палате. Лео открыл дверь запуская тебя внутрь.
На кровати лежала твоя Кэт от нее отходило множество датчиков и трубочек, открытые участки были в гематомах и ссадинах. От такого ужасного вида на глазах навернулись слезы. Ты медленно подошла к сестре, присев рядом взяла ее за руку, рука была теплой и мягкой как в вашу последнюю встречу.
— Кэт, прошу не оставляй меня хотя бы ты. Я умоляю тебя сестренка. Я не могу потерять еще и тебя. — говорила ты припав к ней и не замечая как захлебываешься от слез.
***
Середина января.
Том пытался прийти в себя всё это время, но пустота в его груди только росла с каждым днём. После твоего ухода он так и не нашёл сил встретиться с друзьями, словно Том этого избегал, сам не понимая почему. Том проводил большую часть своего времени в театре. Театр его просто поглотил, там он мог выплескивать свои скопившиеся эмоции. Всё переросло в день сурка театр-дом-театр. Том приходил раньше всех на репетиции и уходил уже ближе к ночи, репетируя и репетируя. Иногда и вовсе он бродил по театру, это тишина висевшая в воздухе, тусклый свет и практически полное одиночества в стенах родного здания приносили пусть и временное, но такое нужное душевное успокоение. Все уже привыкли, что Бобби стал верным спутником Тома каждый день, да и полюбился этот дружелюбный малыш всем.