— Она очень красивая девушка,— сказал Анна.— Однако от нас требуются определенные жертвы.
— Но почему тогда мысль об отъезде так беспокоит тебя? — спросил Ангел.
— Мне будет тоскливо одному,— ответил Анна.— Если ты поедешь вместе со мной, мы всегда сможем развлечься. Почему ты не можешь ехать? Не Рошель же тебя здесь удерживает?
— Конечно, нет! — ответил Ангел.
Это было трудно вымолвить, однако он не подал виду.
— А что, если попросить Корнелия устроить ее секретаршей? — размышлял вслух Анна.
— Хорошая мысль,— сказал Ангел.— Поговорю о ней с Корнелием, когда буду узнавать, есть ли у них для меня место.
— Значит, ты решил?
— Не могу же я тебя бросить!
— Хорошо,— сказал Анна,— думаю, старина, мы с тобой еще повеселимся! Звони Корнелию!
Ангел пересел на место Анны и снял трубку.
— Значит, спрашиваем, может ли ехать туда Рошель и найдется ли у них для меня работа?
— Давай! — сказал Анна.— Это значит, что можно обойтись без жертв.
Г
...Подобное решение было принято после оживленных дебатов; позиция каждого может оказаться интересной.
Профессор Жуйманжет на несколько секунд остановил взгляд на витрине, не в состоянии оторваться от бликов, отбрасываемых опаловой лампой на гладкую деревянную поверхность двенадцатилопастного пропеллера; от радости сердце колотилось и подпрыгивало так, что доставало до восемнадцатой пары нервов его организма. Жуйманжет открыл дверь. В магазине приятно пахло опилками. Детали самых разнообразных форм, вырезанные из бальзамина, прюши, хемлока и гикореи, были выставлены во всех углах по самым различным ценам, а в витринах красовалась летная техника, различные подшипники и еще круглые безымянные штучки, прозванные владельцем магазина колесами из-за маленького отверстия посредине.
— Здравствуйте, господин профессор! — сказал торговец. Он хорошо знал Жуйманжета.
— Я пришел с хорошей новостью,— ответил Жуйманжет.— Только что мне удалось прикончить трех пациентов, и теперь у меня будет время опять поработать.
— Восхитительно! — воскликнул господин Крюк.— Такие случаи нельзя упускать!
— Медицина — хорошая наука для развлечений,— сказал профессор,— но с авиамоделированием ее не сравнить.
— Не говорите,— поддержал его господин Крюк.— Два дня назад я начал заниматься медициной, и мне это понравилось.
— О, у вас все впереди! — сказал Жуйманжет.— А вы видели новый итальянский моторчик?
— Нет,— ответил господин Крюк.— А какой он из себя?
— О, это сущий дьявол! — сказал Жуйманжет.— С его помощью можно манжеты сжевать!
— Ах, ах, ах, вы как всегда шутите, профессор!
— Да, но к нему нет системы зажигания,— произнес профессор.
Глаза у Крюка вытянулись в длину. От этого веки опустились, и, опираясь на прилавок, он склонился к профессору.
— Не может быть?! — выдавил он из себя.
— Это правда...
Жуйманжет говорил четко, мягко и вкрадчиво, что исключало всякую невероятность.
— Вы сами его видели?
— Он у меня, и он работает.
— Где вы его достали?
— Мне его прислал мой итальянский коллега, Альфредо Джабес.
— Вы мне его покажете? — спросил Крюк.
От волнения его грушевидные щеки впали.
— О, это зависит...— замялся Жуйманжет. Он заложил пальцы между воротником рубашки цвета золотой пуговицы и цилиндро-конической шеей.— Мне нужны кое-какие детали!
— Выбирайте все, что вам нужно! Возьмите все, что хотите, и можете ни за что не платить, но я сейчас же иду с вами!
— Согласен! — сказал Жуйманжет.
Он вдохнул побольше воздуха и, напевая воинственный марш, бросился к прилавкам. Крюк безучастно смотрел на то, что он там брал. Если бы профессора вынес весь магазин, он и с этим согласился бы.
— Неслыханно!..— воскликнул Крюк.
Мотор остановился. Жуйманжет подкачал топлива и принялся вращать пропеллер, чтобы вновь запустить его. На третьем обороте мотор завелся, но профессор не успел убрать руку. С воплем он запрыгал на месте. Крюк занял его место и тоже стал запускать мотор. Тот заработал в мгновение ока. Было видно, как в маленький бензобак через клапан попадают пузырьки воздуха, словно их выпускала улитка, лежащая в воде, а через специальные отверстия струилось масло.
Поток воздуха от пропеллера сносил дым от выхлопа на Жуйманжета, который опять подошел поближе. Он попытался повернуть ручку поршня, чтобы отрегулировать давление, и сильно обжег себе пальцы. Профессор замахал рукой и целиком засунул ее себе в рот.