— Ладно, — сказал Иоанчик. — Я вижу, вы в религиозных обрядах сведущи, так что можем пойти туда вместе. Мне это даже лучше, а то одному всегда как-то скучно.
Тут он прыгнул далеко вперед и, приземлившись на каблуки, завертелся на корточках вокруг своей оси. Его ряса развевалась вокруг него на ветру, словно большой черный, трудно различимый на песчаном фоне цветок.
— Это тоже входит в религиозный обряд? — поинтересовался археолог.
— Нет! — возразил аббат. — Это моя бабушка придумала: так можно справлять малую нужду на пляже, и никто не заметит. Должен сказать, что я сегодня апостольские трусы не надел — слишком жарко. Но у меня есть на то соответствующее разрешение.
— Все эти разрешения вас, должно быть, в какой-то степени отягощают, — заметил Афанарел.
— Отнюдь! Я переснял их на микрофильм, — сказал Иоанчик. — И они уместились на очень незначительной по размеру кассете. — Он встал. — Пошли!
Клод Леон жил в изящно обставленной маленькой хижине из белого дерева. В углу большой комнаты находился каменный топчан, и это было все.
Дверь из комнаты вела в кухню. Через застекленное окно они увидели самого отшельника: он стоял на коленях у кровати и предавался размышлениям, обхватив голову руками. Аббат вошел в дом.
— Ку-ку! — сказал он.
Отшельник поднял голову.
— Мне еще водить, — сообщил он. — Я досчитал только до пятидесяти.
— Вы играете в прятки, сын мой? — спросил аббат.
— Да, святой отец, — сказал Клод Леон. — С Лавандой.
— Ах! Вот оно что, — протянул аббат. — Можно, я поиграю с вами?
— Конечно, — сказал Клод Леон.
Он поднялся с колен.
— Пойду найду Лаванду, скажу ей… То-то она обрадуется.
И направился на кухню. Теперь уже все остальные — Анжель, Медь и археолог вошли в дом вслед за аббатом.
— Неужели у вас нет специального обряда на случай встречи с отшельником? — удивилась Медь.
— Нет, и это было бы излишне. Теперь ведь он профессионал! — сказал аббат. — Такие шуточки хороши для непосвященных. А с ним теперь все только по уставу.
Леон вернулся в сопровождении прелестной негритянки. У нее был немного вытянутый овал лица, тонкий прямой нос, большие голубые глаза и потрясающая копна рыжих волос. Одета она была в черный бюстгальтер.
— Это Лаванда, — представил ее Клод. — О! — сказал он, завидев еще троих посетителей. — День добрый! Рад вас видеть!
— Меня зовут Афанарел, — сказал археолог. — Это Анжель, а это Медь.
— Поиграем в прятки? — предложил отшельник.
— Нам надо серьезно поговорить, сын мой, — сказал аббат. — Я должен вас проинспектировать. Мне надо задать вам целый ряд вопросов для отчета.
— В таком случае вам лучше остаться наедине, — сказал Афанарел.
— Нет-нет, — возразил Иоанчик. — Мы быстренько.
— Присаживайтесь, — сказала ему Лаванда. — А мы пока пойдем на кухню. Работайте спокойно!
Ее кожа была точно того же цвета, что и волосы Меди, и наоборот. Анжель попытался представить, что было бы, если бы их совместить, и у него закружилась голова.
— Вы это что, нарочно придумали? — спросил он у Меди.
— Вовсе нет, — ответила Медь. — Я раньше ее никогда не видела.
— Уверяю вас, — вмешалась Лаванда, — это просто случайное совпадение.
Они пошли на кухню. Аббат остался с Леоном наедине.
— Ну как? — спросил аббат.
— Все в полном порядке, — ответил Леон.
— Вам здесь нравится?
— Нормально.
— А как у вас обстоит дело с Божьей благодатью?
— С переменным успехом: то есть, то нет.
— А в мыслях что?
— Черным-черно, — сказал Леон. — Но с Лавандой это и понятно. Черно, но без печали. Мрак и пламя.
— Но это же знаки ада! — всполошился аббат.
— Да, — сказал Клод Леон. — Но внутри-то она вся розовая… бархатистая…
— Не может быть.
— Честное слово.
— Тра-та-та, тра-та-та, вышла кошка за кота.
— Аминь, — отозвался отшельник.
Аббат Иоанчик крепко призадумался.
— Кажется, у вас тут никаких нарушений нет, — сказал он. — Думаю, из вас выйдет вполне удобоваримый отшельник. Повесьте себе табличку. По воскресеньям будете принимать посетителей.
— С удовольствием, — кивнул Клод Леон.
— Вы уже придумали себе мученический акт?
— Что?..
— Разве вас не предупредили? — удивился аббат. — Можете, например, постоять на колонне часок-другой или самобичеваться пять раз на дню, можете надеть власяницу или предаваться молитвам двадцать четыре часа в сутки, одним словом, выбор богатый…