"Активностей" долго ждать не пришлось — на следующий же день, подкараулив возле школы, довольный Рику-сан повез меня на репточку, отдавая указания:
— В связи с последними событиями принято решение сосредоточиться на песнях в стиле с третьей по четвертую, — Поведал он, — "Тяжелые" песни, если получится договориться с американцами, пойдут, так сказать, "на экспорт", а для Японии запишем альбом, как ты его называешь, поп-рока. Само собой, от тебя потребуются песни как в японском варианте, так и на английском.
Ну хоть какая-то позитивная динамика! Надо гнать унылый бездрайвовый поп-рок — будем гнать!
Глава 4
Хэруки поехала провожать родителей в аэропорт — ее привезут прямо к началу первого урока, поэтому c утра я ехал один. Пристегнув велик на специальной парковке, вошел в родную школу и привычно двинулся к шкафчикам со сменкой. Открыв дверцу шкафчика, узрел конверт, вручную разрисованный сердечками. Хо, это же любовное письмо! Похоже, премьера песни по радио не прошла незамеченной — меня там прямо указали, как автора слов и композитора. Кто это у нас настолько отважен, что решился бросить вызов лучшей девочке?
Не без волнения (поймите меня правильно, Хэруки я люблю всей душой, но такие штуки — священны для любого анимешника) осмотрел конверт — неизвестная девочка вложила очень много труда в его оформление. Не удержавшись, понюхал. Что-то ягодное и весьма приятное.
— Чего это ты делаешь? — Раздался за спиной голос Кейташи.
Вздрогнув, выронил конверт. Само собой, друг сразу же его подобрал.
— Хо, это же любовное письмо! — Сделал он очевидный вывод, — От кого? — Посмотрел на меня.
— Фиг его знает, — Честно ответил я, — Отдай!
— Черта с два! — Ехидно ухмыльнулся Кейташи, — Сначала догони! — И он втопил к выходу из школы. Гребаная Белая Молния! Что за детский сад?!
Бросился за ним, едва не налетев на какого-то испуганно отскочившего пацана. Само собой, культурный я обернулся и извинился прямо на бегу. Критическая ошибка, потому что я умудрился врезаться в как раз входящего в школу директора Оку. К счастью, скорость набрать я не успел, поэтому мы оба удержались на ногах.
— Одзава-кун, в школе запрещено бегать! — Строго напомнил он мне, — Иди за мной! — Последовал приказ. Твою мать! Тоскливо взглянув в окно на бессердечно ржущего друга, вздохнул и понуро побрел за бодро «перекатывающимся» по коридорам толстеньким директором.
— Ты же образцовый ученик, Одзава-кун! — Отчитывал он меня по пути, — Я понимаю, что в тебе бурлит дух юности, но для того и существует школа — она прививает дисциплину и самоконтроль, столь необходимые во взрослой жизни!
— Простите, Ока-сенсей, — Машинально ответил я, думая о находке. Гребаный Кейташи, мало того, что подставил меня, так еще и прочитает письмо первым!
— Как взрослому и учителю, мне приятно видеть, что мои ученики столь жизнерадостны, но школьные правила необходимо соблюдать, Одзава-кун!
— Я очень сожалею, Ока-сенсей.
Отпусти меня, мужик. Видишь же — я глубоко раскаиваюсь.
— Не дай своим успехам вскружить тебе голову, Одзава-кун, — Продолжал выговаривать директор, — Правила существуют для всех, и неважно, насколько ученик одарен, — Обернувшись, он улыбнулся, — Надеюсь, больше мне не никогда не придется тебе об этом напоминать.
— Приложу все усилия, Ока-сенсей! — С благодарным поклоном оставил я себе лазейку.
Директора это устроило, он махнул рукой, давая понять, что я свободен, и пошел дальше один. Я же двинулся к классу, в коридоре встретив ехидно скалящегося Кейташи.
— Это тебе за тот раз, когда ты толкнул меня в уборщика! — Ткнув в меня пальцем, обосновал он свой поступок.
— Пофигу, — Пожал я плечами, — Давай сюда письмо!
— Так уж и быть, — Великодушно протянул он мне конверт.
— Даже не открыл! Ты все-таки нормальный пацан! — Похвалил я друга, открывая конверт.
— Конечно не открыл! За кого ты меня держишь? — Обиженно спросил друг.
Проигнорировав его недовольство, достал письмо — двойной тетрадный листочек в клеточку, внешние стороны которого были усыпаны мелкими наклейками с маленькими зверушками. Экая милота! И опять — столько труда! Не будь у меня Хэруки, я бы уже проникся к тебе теплыми чувствами, неизвестная девочка. Так, почерк аккуратный, ни помарочки, иероглифик к иероглифику. Какая молодец. А вот текста совсем немного.