Иса как-то неопределенно покачал головой, а Хасан, пожимая ему на прощание руку, сказал:
— Когда твои взгляды изменятся, разыщешь меня, дай только знак…
Иса поблагодарил. Благожелательность, проявленная Хасаном, произвела на него глубокое впечатление. И все же их по-прежнему разделяла незримая стена. Как всегда, он отдавал должное логике Хасана и даже втайне сознавал, что потерпел поражение в соперничестве с ним. Однако от сознания этого старая неприязнь с новой силой вспыхнула в душе.
Проводив Хасана, он поспешил к Умм-Шалаби. Старая женщина встретила его рыданиями. Когда она успокоилась, Иса спросил:
— Мать долго мучилась?
— Нет. Конец наступил очень быстро. Я все время была при ней.
— Ее кто-нибудь навещал?
— Каждый день у нее бывала одна из ваших сестер.
— А Сусанна-ханум?
— И она приходила.
— А Сальва? — спросил он после некоторого колебания.
— Нет, не приходила. — Она часто заморгала глазами и продолжала: — Сальва вышла замуж за Хасана, вашего брата.
Веки у Исы вздрогнули, потускневший взгляд остановился.
— Сальва и Хасан?
— Да, господин.
— И когда же?
— В прошлом месяце…
Откинувшись на спинку стула, Иса уставился в грязный, давно не беленный потолок, на котором зияла большая трещина.
19
В этот теплый июньский вечер друзья вновь после долгого перерыва собрались вместе в кофейне. На веранде дул приятный ветерок.
Беседа шла вяло, то и дело прерываясь. Разговоры о политике уже не удовлетворяли их как прежде. Все они были недовольны своим положением, хотя, например, Аббас занимал ответственный пост в правительстве, а Ибрагим пользовался известностью как адвокат и автор книги о революции.
— Что-то я не пойму, — сказал Иса, обращаясь к Ибрагиму и Аббасу, — ты — крупный писатель, а ты — видный чиновник, чего же вам нужно?
Аббас возразил своим трескучим голосом, поблескивая белками вытаращенных глаз:
— Собственно, мое положение, я бы сказал, весьма благополучно, все это так, но в целом обстановка неустойчивая…
— Видите ли, — поддержал его Ибрагим, — в наше время человек не имеет никакой ценности, сколь бы высокий пост он ни занимал…
Затем, повернувшись к Исе, спросил, похлопывая его по плечу:
— А ты почему ничего не расскажешь о себе? Разве у тебя все по-старому?
— Ты же знаешь, — ответил Иса, — умерла мать, и несколько дней тому назад я повесил на двери ее дома объявление — «продается».
— Ну а как ты жил все это время?
— Какое это имеет значение… Главное, что сердцем я весь в прошлом, хотя разум иногда готов согласиться с происшедшими переменами. Как примирить разум и сердце?
Самир с сочувствием сказал:
— Люди порой переживают большие трудности… Найди работу, женись, а там видно будет…
— Конечно, — согласился с ним Иса, — в конце концов я, наверно, найду работу и женюсь. Но это, наверно, произойдет тогда, когда я окончательно примирюсь с поражением и благополучно выберусь из всей этой истории.
20
Как-то вечером к Исе пришел маклер — высокий мужчина, лет сорока пяти в белой галабии[11].
— Есть покупатели, хотят посмотреть дом.
Вошли две женщины. Одна из них — старуха лет семидесяти, сухопарая и бледнолицая, с тяжелым взглядом серых глаз и спокойными уверенными манерами. Другая — ее дочь, женщина лет сорока, среднего роста, с пышными формами и флегматичными глазами.
Иса водил их но комнатам, отвечая на вопросы.
После осмотра двора он пригласил женщин в гостиную и предложил традиционную чашечку кофе. Здесь же был и маклер. Его узенькие глазки так и бегали.
— О, участок очень большой, — тараторил он, — здесь можно построить здание, которое будет выходить и на площадь и на улицу. Место на редкость удачное. Простор. Весь этот квартал застраивается новыми домами. Да вы сами видели: пять домов выросли почти одновременно. И цена подходящая…
— Но ведь дом-то очень старый и непригоден для жилья, — тоном знатока сказала та, что помоложе, явно стараясь привлечь к себе внимание хозяина.
— Конечно, — отозвался Иса, — но дело не в этом доме, а в участке. Участок же здесь замечательный и продается по сходной цене. Да вы, госпожа, и сами видели.
— В будущем, — вмешался маклер, — цена участка намного поднимется. Не забывайте, как перспективен этот квартал, сколько здесь живет людей, какой транспорт, какое расположение.
11
Галабия — национальная мужская одежда, длинная рубаха с открытой грудью и широкими рукавами.