- Категорически - нет! Я бы знал об охотниках в нашем городе. Думаю, по моим зацепкам они поняли, где ты находишься, и приехали сюда недавно.
- А как они… - Дыхание снова перехватило, и Таня сглотнула. - Как они… Они найдут меня? По этим вашим зацепкам?
Назарий заглянул в её глаза. Было немножко жутко от пронизывающего взгляда этих насмешливых тёмных глаз старика. Мгновенно вспомнилась картинка, которую девушка однажды видела в интернете: райский змей всматривается в лицо Евы, искушая попробовать яблоко с запретного древа. И задала другой вопрос:
- Чего вы от меня хотите?
- Ты! Хотела бы снять зацепки, по которым тебя могут найти?
Таня зябко повела плечами, прикусила губу. Взгляд Назария страшил. Ему хорошо такое предлагать - он-то не под страхом смерти! И рядом с ним не пострадают другие люди. А у неё семья, пусть и не родная. У неё младшие!.. От его пробирающего до костей взгляда она невольно обняла себя за плечи, скрестив руки. Едва истерически не рассмеялась, вспомнив, что только недавно в Аккиме на лекции по психологии записывала, что этот жест блокирует негативный взгляд человека напротив. Угу… Заблокируешься от Назария! Но опять жест попытки закрыться - ладонями словно омыла лицо. И сообразила, что ответить.
- А вы? Вы гарантируете мне, что моя семья не пострадает, пока вы ищете… этих?
- Родители твои официальные - тебе не родители, а значит, тех людей они не интересуют, - напомнил Назарий. - И квартира уж точно для них недосягаема.
- А дети? - не отступала Таня. - Если они не в садике, то постоянно со мной!
- Даниил, мой водитель, будет сопровождать тебя повсюду, кроме Аккима.
- Это как? - уже удивилась девушка.
- Например, сейчас отвезёт тебя в детский сад, а потом проводит с детьми домой. Впрочем, я не настаиваю, - мягко и даже проникновенно сказал старик. - Всё, Татьяна, больше ты мне на сегодня не нужна. Сейчас я сниму с тебя последние зацепки для твоих… э-э… врагов - и можешь спокойно отправляться домой.
Ну… Жук! Таня сжала кулаки, но больше ничего придумать не могла. Кроме…
- А кто может гарантировать… - подражая его вкрадчивости, язвительно начала она, - что вы и в самом деле всё с меня снимете? Кого мне спросить, чиста ли я?
Старик расхохотался. Отсмеявшись, качнул головой, ехидно ухмыляясь недовольному лицу девушки.
- Да, я сделаю это, хотя ты теперь не доверяешь. Но я понимаю твоё беспокойство за маленьких. Просто я привык использовать людей, забывая о том, что главное в жизни не игры, а сам человек со всеми его слабостями и силой.
Он встал из-за стола и кивнул Тане в сторону. На свободном пятачке мелом нарисовал пару кругов - один в другом, а в них - пятиконечную звезду, после чего по краю между линиями кругов начертал несколько слов и знаков.
- Вставай в середину, - скомандовал старик.
Девушка боязливо встала в центр, стараясь не касаться обувкой букв: тоже по лекциям знала, что достаточно чуть смазанного мела в колдовском кругу, чтобы намерение не получилось. Ступая по тому же краю между кругами, Назарий обошёл Таню несколько раз, вполголоса читая заклинание, в котором она уловила странную смесь латинских и славянских слов.
- Ну вот и всё, - ворчливо сказал он, отступая.
Таня взглянула под ноги и с трудом удержалась от вскрика: а где пентаграмма? Следы мела исчезли полностью.
- Осталось последнее, - обыденно сказал Назарий, усевшись на свой стул и поглядывая на Таню. - Найди то, что осталось от твоей мамы, и принеси завтра. Ясно?
- Ясно, - машинально отозвалась она и только хотела спросить, а разве теперь не всё равно, как старик добавил:
- Иди! Даниил ждёт тебя!
- До свидания, - растерянно сказала Таня.
- Ага, - пробурчал Назарий, хищно склонившись над ближайшей тушкой подпространственной твари - с чем-то блестящим в руках, до ужаса напоминающим хирургический скальпель.
Таня сморщилась: противно-то как! - и сбежала из подмузейного зала. И, всё такая же сморщенная, вышла из музея: голова ужасающе болела от всех интриг и колдовских штучек Назария… Даниил и правда ждал её у машины, и при виде водителя девушка постаралась сжать челюсти, а потом расслабить, чтобы выглядеть… приветливой.
Но успокоилась она, лишь получив на руки двойняшек. Ведь что такое успокоиться в нынешней жизни Тани? Это значит - забыть про Акким и про всё, что с ним связано. Твари, которые преследовали её, теперь тоже относились к вотчине Аккима.
Двойняшки вылетели из-за двери, едва она с улицы потянулась к дверной ручке.
- Мы тебя видели! - радостно завопил Митенька.
- Мы тебя в окно смотрели! - пискляво орала Оленька, такая счастливая, словно смотреть в окно - это невесть какое поразительное событие, которое не дозволяется простым смертным.
Медвежата накинулись на старшую сестру - то ли от непонятной радости бить её кулачками, то ли обниматься, а может - и всё вместе. И девушка впервые за последние часы почувствовала, что крепко стоит на ногах. Она присела, смеясь над младшими, и только куртка спасла от удушения двойняшками. Поднялась она с Оленькой на руках, а Митенька гордо сказал, что он всё равно первый родился, а значит - старше, а значит, и сам умеет шагать, не то что некоторые, так что Олька - фи и фу. Медвежонка показала ему язык, а потом замахала руками и забрыкалась, требуя, чтобы Таня спустила её на землю. И они привычно пошли, взявшись за руки, домой.
- А в магазин зайдём? - умильно заглянула старшей сестре в лицо Оленька. - Там пироженки вкусные! И конфеты тоже. Ты же нам купишь, Таня?
- Лучше сразу торт, - подсказал Митенька. - Пироженками дороже.
- Откуда ты это знаешь? - изумилась Таня.
- Нам в группе Сашик рассказал, а ему мама сказала, - защебетала Оленька. - Ну Тань! Купи тортик, а? Тортики красивые!
В магазин, вообще-то, надо заскочить. Дома свежего хлеба не осталось. С тех пор как Таня начала ходить в Акким, бегать за продуктами стало немного проблематично, особенно когда на руках эта мелочь медвежонистая. Таня хотела было сказать, что в магазин не зайдут, но потом вспомнила, что ребята помогли ей заблокировать способности двойняшек. Малышню стало жалко - такой игры лишились!
- Так, народ, - решительно сказала Таня. - Мы идём в магазин, покупаем всё, что надо для дома, а потом отдельно берём груши. Кто хочет груши?
- Сладкие! - ахнула Оленька.
- На груши согласен, - поспешно сказал Митенька, и Тане вдруг показалось, что он мысленно торопливо высчитывает, сколько груш можно купить на те деньги, на которые могли бы взять какой-то там тортик.
Возле самого дома они привычно повернули к углу, чтобы дойти до соседнего дома с магазином, - и сердце Тани вздрогнуло: какой-то высокий мужчина шёл следом за ними. Слушая вполуха болтовню медвежат, она насторожилась, ругая себя: мало ли здесь высоких мужчин?! Вон, из-за угла вывернул ещё один, а следом - ещё двое. Люди с работы вечерами возвращаются и… Мужчина попал под свет фонаря, когда Таня в очередной раз скосилась на него. Девушка оторопела. Даниил? И нечаянно повернулась к нему так, что они встретились глазами. Всё ещё на свету - водитель Назария покивал ей и продолжил спокойно идти за ними.
Назарий сам себе не доверяет? Это было первой мыслью… Или он всё-таки не снял с неё все свои дурацкие зацепки?! Уже в магазине, бродя между рядами, Таня столкнулась с Даниилом в одном из продуктовых коридоров. Воспользовавшись тем, что двойняшки изучали витрину с напитками, водитель быстро шагнул к Тане и скороговоркой объяснил, как будто считал все её мысли:
- Назарий снял всё. Но у таких вещей есть остаточный след. Поэтому по его приказу сегодня я провожаю вас до дома. Завтра вы будете чувствовать себя свободной.
Как ни странно, свободной Таня почувствовала себя уже после такого объяснения, хотя внутри и всплыла мысль о том, что Даниил мог бы объяснить всё это, пока она была в его машине…
Из магазина возвращались - Таня с двумя пакетами, а двойняшки облупливали мандарины, словно варёные яйца, засовывая кожуру по карманам, отламывали дольки - и так приятно было вдыхать смесь холодных мандариновых ароматов и сладковато-горечные запахи палых листьев! И время от времени нагибаться, чтобы липкие от сока и щедрые пальчики щедрых медвежат сунули тебе в рот сладкую дольку!