В «Попугай» идти без Ларисы тоже не хотелось. Слишком это было похоже на признание, что их осталось только трое. Наталью начинала напрягать затянувшаяся ссора, она ворочалась в постели до двух часов ночи, мечтая изобрести волшебную палочку и вернуть все на круги своя. Еле разлепив глаза к обеду, она малодушно решила провести выходной у телевизора. Тащиться на премьеру страшно не хотелось, но маман сначала позвонила ей, напомнив, что билет пропасть не должен, а затем явилась лично, дабы руководить сборами бестолкового чада.
В результате к Дому кино Наталья подкатила на такси за двадцать минут до начала. У входа клубилась разноцветная толпа, просачиваясь в помещение мелкими партиями. Многометровая афиша на фасаде гласила: «Презентация фильма «На склонах Сьерра-Мадре», производство Мексика-Россия». Проникнув внутрь, Наталья осмотрелась. Просторный холл, щедро декорированный под мексиканскую пустыню, был уставлен по периметру гигантскими кактусами, явно выкупленными за бешеные деньги в местном Ботаническом саду. Ярко разодетые сеньориты разливали всем приглашенным халявную текилу, показывая непосвященным, как следует ее употреблять. Народ, основательно посолив руку, опрокидывал узенький стаканчик, закусывал лаймом и, повеселев, утекал ко входу в кинозал, огибая стойки, где текила разливалась уже в виде коктейлей. Наталья отказалась от чистого напитка, обошла осаждаемый публикой помоложе бар, где разливали текилу-бум и за стуком посуды не было ничего слышно. Людской волной ее прибило к другой барной стойке, где она соблазнилась на коктейль из мартини с текилой.
— Наталья! — услышала она позади себя.
Повернувшись, она обнаружила раскрасневшуюся от духоты Валентину в вечернем платье и с выходной сумочкой.
— Валюшка, ты как здесь оказалась? — сделала Наталья круглые глаза.
— Твоя мама пригласительный подарила.
— Странно, я у нее просила на всех, она сказала, что больше нет, страшный дефицит и тому подобное. Ничего не понимаю.
— Да, странно, — Валентина выглядела удивленной.
— Еще по коктейлю и пойдем в зал? — предложила Наталья.
Усевшись на свои места, они осмотрелись. Зал быстро наполнялся. Публика поражала воображение изысканными туалетами. Глаза после текилы блестели ярче бриллиантов, в изобилии наблюдаемых на приглашенных дамах.
— Ну ты только посмотри, — поразилась Наталья, — и местное телевидение, и бизнес-элита. В толпе слышала, что мэр и губернатор тоже приедут.
— Твоя мама сказала, что в фильме снялась дочка нашего губернатора, — Валентина обмахивалась программкой.
— Ясно, откуда такая роскошь. Мне она тоже что-то такое говорила, — припомнила Наталья, привыкшая слушать монологи маман вполуха.
— Смотри, — толкнула ее локтем Валентина.
Справа к их местам пробиралась Светлана.
— Нет, ты вон туда смотри, — дернула ее за рукав в свою очередь Наталья.
Слева с недопитым коктейлем в руке подходила Лариса.
В этот момент на сцену выбежал развязный конферансье, свет начал гаснуть, опоздавшие суетливо рассаживались.
Подружкам ничего не оставалось, как молча сесть на свои места. Лариса сидела с окаменевшим лицом, как на партсобрании, внимательно глядя на сцену, где надрывался аниматор, в красках рассказывавший о новой эпохальной киноленте, снятой молодым, подающим надежды мексиканским режиссером с участием блистательной актрисы, родившейся в их скромном городе.
Наталья, сидевшая рядом с ней, молчала, иногда бросая на Валентину и Светлану удивленные взгляды. Светлана, поприветствовавшая подруг кивком головы, не решалась заговорить, стесненная присутствием Ларисы. Было ясно, что Марианна Сергеевна получила целых четыре пригласительных, которые и распределила со свойственным ей пониманием жизни.
Тем временем начался обещанный шедевр с большой буквы «Ш», как его анонсировал конферансье. Надувшись как мыши на крупу, подруги уставились на экран.
Душещипательная история разворачивалась стремительно. Прекрасная, но несчастная героиня переживала взлеты и падения, любовь и разочарования, перемещаясь то на плантации агавы, то в великолепные интерьеры особняков Гвадалахары. То ли режиссер был и правда восходящей звездой, то ли сюжет бил без промаха по больным местам зрителей, то ли текила давала себя знать, но уже через пятнадцать минут после начала сеанса в кинозале раздались редкие всхлипы. Валентина, становившаяся с возрастом все более сентиментальной, приложила к глазам платочек, когда героиня осталась беременная одна в чужом городе без куска хлеба. Еще пять минут мытарств голодной красавицы добили ее, и она всхлипнула. Разрываемая любовью к двум мужчинам, героиня довела до слез Светлану, и Валя поделилась носовыми платками. Наталья, обуреваемая жалостью к героине, себе, подругам, вытирала катящиеся слезы, делая вид, что ей просто что-то попало в глаз. После сцены, когда у героини похищали ребенка, она, скосив глаза, увидела, что Лариса тоже плачет. Остаток фильма подруги рыдали, взявшись за руки. Ссора была забыта.