Уже в восемь часов утра группа вышла на учетчицу Ирму Т., которая уже несколько лет работала на складе. Она дала информацию, важную для дальнейших поисков в этом направлении.
— Раньше на территории склада находилось общежитие, но его потом снесли. Подождите… кажется, в позапрошлом году. Оно было небольшое, на двух-трех человек. Года два назад там жили двое мужчин, пока не нашли что-то получше. Пан Шкода, такой тихий, молчаливый, и Барта. Тот ни на одном месте долго не задерживался. Много пил и потом утром просыпал на работу. Ребята ходили его будить и веселились. Однажды так напился, что разбил в общежитии все, что попало под руку, даже кирпичи из печки повытаскивал.
— А где он сейчас живет?
— Не знаю. У нас он уже не работает. Но тут остались кое-какие его вещи. Он недавно заходил и говорил, что придет за ними. Еще сказал, что жена его выгнала. О Барте рассказала и пани Л., которая вместе с супругом первая обнаружила раненую Коутнову.
— Барта — грубиян, способный обидеть любого, — такую она дала ему характеристику.
Итак, Вацлав Барта — летун, алкоголик, вроде бы даже сидел уже, жена выгнала его из дома. Слишком много черных пятен для одного человека, к тому же молодого. Последняя встреча Барты с сотрудниками общественной безопасности состоялась всего 48 часов назад: он пытался вломиться в квартиру жены, которая выставила его, а когда соседи хотели его угомонить, набросился на них с кулаками. Похоже, он не слишком подходил для нормального человеческого общества, постоянно конфликтовал с окружающими. Из строительно-монтажного управления он уволился, работал в последнее время на химическом заводе. В общежитии этого завода и жил.
Для старшего лейтенанта Мирослава Якеша во всех этих показаниях не было ничего нового. Барту он знал. Недавно защищал от него его жену, когда тот ворвался в квартиру. Но пока еще Барта был не единственным человеком, на котором концентрировалось внимание криминалистов.
Между восемью и девятью часами утра старший лейтенант Якеш и младший лейтенант Коуржил получили из оперативного штаба приказ разыскать Барту, допросить и проверить его алиби в эту ночь. Возьмите машину с шофером Тихим, сказали им, поезжайте в «трехсотку» и установите, живет ли он там вообще. Может быть, опять перебрался куда-то.
«Трехсотка» — одно из двух общежитий химзавода — находилась на окраине города. Над входом в здание развевались флаги. День обещал быть солнечным, теплым.
Заведующую общежитием Здену Томечкову нашли в ее квартире на первом этаже.
— Барта? — переспросила она. — Четвертый этаж, комната тридцать девять. Но он не часто бывает дома. И сейчас его нет.
Они решили осмотреть его комнату на четвертом этаже. Их интересовало не ее убранство. Под кроватью отсутствующего Барты могла быть обувь со следами крови, а в шкафу — светлый плащ-болонья. Почему именно такой плащ? Как ни странно, но довольно быстро нашелся свидетель, который около полуночи видел молодого человека в светлом плаще, который звонил у проходной склада строительно-монтажного управления, а вскоре услышал звук отпираемой двери. Тот ли Барта, кого ищут? Или же выяснится, что у него неопровержимое алиби?
В сопровождении заведующей поднялись на лифте на четвертый этаж. Она открыла комнату и сразу ушла. В комнате стояли три кровати — две пустые, на третьей спал мужчина. Это был не Барта — Якеш слишком хорошо знал его, чтобы ошибиться. Старший лейтенант наклонился над спящим и разбудил его. Тот открыл недовольные невыспавшиеся глаза. Якеш не стал тратить время на извинения — не было времени.
— Мы ищем Барту. Вы не знаете, когда он сегодня вернулся домой? Вечером или поздно ночью?
— Как обычно, — ответил заспанный голос. — Поздно. Где-то ночью. Но почему вы меня спрашиваете? Я после смены, хочу спать. Спросите его самого.
— Его нет.