Другой раз, когда Полине неудержимо захотелось пообщаться с Аленой, кончился началом путанного Полины с Глебом романа. Глеб к тому времени уже давно расстался с Аленой, но иногда заходил по-дружески. Зашел – а у Алены Полина в гостях. Позвал обеих в парк гулять. Погуляли, выпили пива, отправились к Левушке. Там тоже было пиво, поехали за Чучей. От Чучи, прихватив по дороге еще пива и еще людей, вернулись в парк. Это была очень веселая прогулка, и дух братства неумолимо витал.
Затемно такой же шумной толпой общество направилось к двум фигурным столбам, символизировавшим, как вход, так и выход из парка. Покинув парк, общество раскололось. Большая его часть отправилась в университетское общежитие продолжать праздник, а меньшая, в том числе и Полина, почему-то поехала по домам. Через три часа пьяный в ураган Доктор Глеб явился к Полине в поисках тепла и ласки.
Прочие встречи с Аленой имели более мелкие последствия: нежданно сданный экзамен или негаданно проваленный зачет, или обретение облезлого, но очень милого котенка, или нахождение суммы, достаточной, чтобы купить томик Бродского и бутылку крымского “Муската”.
Пока Полина гадала, отчего Алена не желает на этот раз поменять что-то в ее жизни, Алена, отключив все телефоны, предавалась с Павлом оргии выходного дня.
В этот день Алена предполагала поработать и проснулась по будильнику. Пока она заставляла свои глаза оставаться открытыми, Павел, не открывая глаз, обнял ее и притянул к себе.
- Давай ты сегодня прогуляешь - сказал он. - Прогуливать работу в выходной день особенно приятно.
Постельное белье еще пахло свежестью – Алена только вчера вечером постелила чистое; легкое теплое одеяло приятно льнуло к телу, было не жарко и не холодно; сквозь тонкую занавеску пробивались утренние лучи; Павел прижимался к ней, и Алена млела от ощущения их сопричастности друг другу. Ей представился завтрак: кофе в маленьких фарфоровых чашечках и большой кофейник рядом, еще теплые круассаны, сыр, фрукты, сладкий творог, и тосты, и ветчина, и поджаренные с двух сторон яйца, чтобы можно было класть их на поджаренный хлебушек и получать вкуснейший бутерброд... Можно включить какой-нибудь фильм и долго под него завтракать в постели, устать завтракать и немного подремать; а потом томно заняться сексом; а потом поваляться в ванной, наполнив ее ароматами розы и миндаля; а потом вернуться в постель, отдаться любимому-единственному мужчине, с аппетитом доесть то, что осталось от завтрака и опять валяться; и целоваться, как только захочется, и бездумно смотреть в экран телевизора, и под вечер заказать пиццу и пива и наброситься с жадностью на еду, когда ее наконец привезут, запивая прямо из бутылки; а потом еще предаться сексуальному безумству... Весь день от завтрака до ужина мгновенно представился Алене в самом манящем виде.
- Я прогуляю, если ты сходишь за круассанами, - сказала она Павлу.
- Я схожу, - ответил он, и все было решено.
Пока она готовила кофе и яичницу, поджаривала хлеб, нарезала сыр, ветчину и фрукты, Павел успел дойти до маленькой булочной, добыть там круассанов с черничным джемом и вернуться домой.
Завтрак получился в точности такой, как Алена загадала. Она неспеша ела круассан, отщипывая от него кусочки, заедая их дольками красного яблока и прозрачными ломтиками сыра. По телевизору показывали что-то голливудское, мило слепленное, про любовь. Впереди был еще целый день законного безделья. Рядом находился ее мужчина. Чтобы не лопнуть от счастья, Алена время от времени прижималась щекой к плечу Павла и шептала “Я люблю тебя”, а он целовал ее в висок измазанными джемом губами.
Настроение у Полины порядком испортилось. Но одновременно появилась остервенелая решимость во что бы то ни стало выбраться сегодня на залитую солнцем поляну, и непременно в компании, даже если для этого придется обзвонить полгорода.
Полина позвонила Кате. Еще несколько месяцев назад она позвонила бы Варягу. Акцент сместился как-то сам собой, вдруг.
Из всех знакомых Полине мужчин Варяг был самым родным и близким. Только ему Полина могла звонить, не заготавливая заранее фраз, только к нему приходила в гости без предупреждения, только с ним могла безмятежно спать в одной постели. С самого их знакомства Полина открыла, что Варяг как мужчина не волнует ее абсолютно. Однажды они все-таки занялись сексом, и Полина долго не могла избавиться от чувства брезгливой неловкости, хоть случилось это по такой большой пьяни, что и не помнилось почти ничего. Сначала непонятно откуда возникшее физическое отвращение смущало их. “Отчего это она не хочет меня?” - обиженно думал Варяг. “И чего это я не хочу его?” - недоумевала Полина. Но со временем они привыкли и частенько в шутку говорили, что если когда-нибудь от отчаяния поженятся, то брак их будет преисполнен целомудрия. Правда, всякий раз Варяг повторял, что мысли о семейном очаге нисколько не греют его. Полина слушала снисходительно. Она знала женщин, с которыми Варяг имел всегда сложные отношения, и понимала, что с ними ему не будет тепло у семейного очага. Но по ее мнению, это вовсе не означало, что на Варяге как на семьянине нужно поставить крест. При этом Полина сознавала, насколько сложно обрести супругу, соответствующую всем запросам Варяга, или хотя бы большей их части. Так что она прямо с облегчением вздохнула, когда Варяг объявил о скорой женитьбе. Благодаря своей изначальной благосклонности, Полина прежде других распробовала Катино вкусное гостеприимство и стала для Кати чем-то вроде проводника в добропорядочное общество: она приохотила людей ходить в гости к Варягам. И все же долгое время Катя оставалась для Полины приятным обрамлением Варяжьего общества. Чего уж лучше: сидишь с милым другом, болтаешь, или фильм смотришь, или выпиваешь под музыку, а вокруг Катя создает покой и уют. Прошло много месяцев, прежде чем Полина стала слышать Катины реплики, и еще столько же, прежде чем Полина стала замечать, что реплики не лишены смысла. Так постепенно происходило открытие самостоятельной ценности Кати как собеседника. Однажды, позвонив Варягу и узнав от Кати, что он на работе и вернется не скоро, Полина впервые все равно напросилась в гости. Откровенная радость Кати была ей наградой. С тех пор Варяг нередко, возвращаясь с работы, заставал у себя Полину – иногда с книжкой на диване, иногда с чаем у телевизора, иногда с Катей на кухне. Но работы у Варяга становилось все больше и больше. Нашли времена, когда сонная Катя, встречая мужа среди ночи, в отчете за прошедший день рассказывала: