Я хотела его любить, страдать за него, жить им, наслаждаться, дышать, удивляться, восхищаться, соглашаться. Все-таки, это любовь.
Я побежала на вокзал и влетела в электричку, которая уже отправлялась. Час пути казался мне вечностью. Я вышла на станции и направилась к его даче, я знала, что он сидит там, как крот в своей норе. Начался дождь, а я как всегда не взяла зонтик. Осенью зонт нужно носить с собой всегда. По пути я промокла насквозь, прятаться было бесполезно, никакое дерево бы меня не укрыла от такого колкого ливня. Я шла вперед, по непролазной жиже, по направлению к нему, туфли утопали в лужах, но мне было все равно, только бы добраться до него, до вожделенного.
Передо мной предстал он
В распахнутой рубахе, в синих джинсах
И с потухшим грустным взглядом,
Кроме него мне ничего не надо.
Он целовал мои руки и говорил. «Любовь моя, как я ждал, как хорошо, что ты вернулась, опять такая же мокрая и невинная. Дрожащая то ли от страсти, то ли от страха, моя родная, ты же мне понравилась с первого взгляда. Я не мог отдаться своим чувствам, как порыву сильного ветра, я не мог предать свою Поэзию, ты ...ты, -он говорил сбивчивым голосом. - Ты моя судьба.
Он снял с меня мокрое пальто, туфли, мокрые, забрызганные осенней грязью колготки, юбку, закутал меня в плед, лежащий на диване. Он целовал мои мокрые волосы, с которых вода капала мне на грудь.
Он заплакал от счастья.
На столике лежали листки, он что-то писал. Я прочла.
Писать верлибром наши чувства
Это грустно, это пусто.
Постой еще немного на перроне моей жизни.
Не прыгай в поезд, долгая дорога
Когда сойдешь с того порога,
На который я тебя поставить не забыл.
Это было мне и обо мне. Он не хотел, чтобы я уходила в этот промозглый вечер, в самый разгар осеннего дождя из-за которого не видно ни зги. Он меня не пустил, не отпустил, не отогнал.
Я достала из кармана тетрадный листок в клетку и протянула ему. Он прочел.
Густая тяжесть промозглого обмана
И в душный вечер сердцу хочется любви
Те двое, будто с полупьяну,
Их чувства были на мели
Она была подобна нимфе, сотканной из облаков.
Пришедшая к нему из ярких, зимних снов.
Как ангел со светлыми кудрями
И глазами, исполненных томленье.
Она как сон, как наважденье, тленье.
Продолжение Оли:
Он был непрост, как сложный логарифм
Одновременно и прекрасный, и ужасный
Красив как бог, король строптивых рифм
Тягаться с ним в поэзии опасно
Поэт состоял из заморочек
И выстраданной жадности любви
Он боялся своих чувств и мыслей,
Хотя нуждался в тяготах любви.
- Это же мое стихотворение, которое я написал на джинсах. Ты его продолжила?
- Да, я добавила слова в сохранившееся строчки, и получилось полноценное стихотворение.
- Знаешь, если бы мне показали это стихотворение, то я бы подумал, что оно мое, что я написал его в пьяном бреду и забыл про него.
- Я сумела тебя разгадать?
Артем присел.
- Похоже, что так, - он почесал голову.
-Что читаешь? - спросила я у него и взяла книжку в розовой, бумажной обложке, которая лежала на диване. - Это же мои стихи, ты их перечитываешь.
Он кивнул.
- Скажи, ты давно придумала со мной бодаться? - Спросил Артем.
- В смысле?
- Я внимательно прочел твои стихи, это как ответ мне. Это ты специально?
- Это под воздействием твоих стихов...так само получилось.
Если бы не дождь, который заставил меня остаться у него не просто на одну ненастную ночь, а на всю жизнь, мы бы не были вместе. Ведь он так любил дождь...
Он и сам был как осенний дождь такой же внезапный, колкий, холодный, но после которого всегда проглядывает солнце и рассеивается облака. Становится светлее и легче дышать.
- Я знаю, что ты влюбляешься ненадолго, - сказала я.
- Возможно, но ради тебя я уже пренебрег одним из своих принципов.