***
Тень и сумрак сгустились вокруг него. Все вокруг выглядело так, словно было далеко от его реальности. Однако ощущение чего-то родного не покидало его. Вдалеке тьму рассек крохотный лучик света. И раздался теплый, до боли знакомый голос.
– Открой свои глаза, любовь моя.
– Элламар! Это ты? Где… где я?
– Неужели ты не видишь темную бездну зеркала? Это тенестекло. Субстанция, которая захватывает души, словно Песнь Шипов.
– Я не мертв, – задумчиво протянул Меза.
– Ничто не умирает здесь. Ничто не может умереть.
– Неужели что-то может быть прекраснее этого? Ты здесь, со мной, и мы наконец-то вновь можем быть вместе. Да будут благословлены все божества Восьми Владений и других миров.
– Все это не так, любовь моя, – Элламар просто стояла и смотрела на него. – Я не могу покинуть подземные миры. Моя тень лишь недолго пробудет здесь. Видишь? Мое призрачное тело понемногу тает, обнажая череп. Мало какие чары из этого места способны вернуть мою жизнь, и вряд ли хоть одни – вернуть мою молодость. Я всего лишь старуха, которая вот-вот обратится настоящим ночным кошмаром. И вскоре я исчезну насовсем.
– Для меня ты все также красива, как и в былые времена.
– Подземный мир зовет меня, – неожиданно она перевела взгляд за спину Мезы. – Тебя обманули, любовь моя, – вскричала Элламар. – Обернись, взгляни на зеркало. Танатон принимает твой облик. Его душа сбежала из заточения!
Альв повернулся и увидел, как его собственное тело по ту сторону зеркала пришло в движение.
– Прошу прощения, маленький принц, – с напускной учтивостью сказал Танатон. – Ты только что нашел для меня выход, и я им воспользовался. Возможно, однажды у тебя получится обрести и свое спасение. Меж тем, я благодарен тебе за это нетленное тело. Так любезно с твоей стороны, поменяться со мной местами. И уверяю тебя, скучать я не буду.
– Ты получишь сполна за такое предательство! – прокричал принц Меза, бросившись к зеркалу. Он стал барабанить кулаками по стеклу, но на нем ни появилось ни одной новой трещинки.
– Не думаю, – ухмыльнулся катофран. – И достаточно, твои жалкие старания все равно не помогут тебе выбраться. Придется подождать, когда очередной глупец явится сюда, и, возможно, тебе удастся провернуть с ним то же самое. До сего дня я с тобой прощаюсь.
– Я же говорил, хозяин, это злая тень, - завопил злыдень, оставшийся по ту сторону. – Я не дам ему уйти. Скорее, мой принц. Бегите из зеркала! Наружу! Наружу!
– Умолкни! – пророкотал Танатон.
– Мой принц, тенестекло – это темное отражение Песни Шипов. Используйте его силу против зеркала! Магия альвов куда могущественнее колдовства людей. Бегите, хозяин!
Принц Меза обнажил Песнь Шипов и что было силы ударил по зеркалу. Стекло затрещало и разлетелось на тысячу осколков.
– Остановись! – взвизгнул катофран. – Убьешь меня, и твое тело тоже умрет. Ты же не погубишь себя, маленький принц?
– Ты не до конца понял силу этого клинка. Песнь Шипов – похититель душ, – принц легко взмахнул своим мечом, и катофран завопил от боли. – Одного пореза мне хватит.
Клинок стал медленно поглощать душу Танатона.
– Скорее, добрый принц, – не унимался Шаткошап. – Возвращайтесь в свое тело, пока стекло окончательно не поглотило вас!
– Но как? – Альв чувствовал, как тени сгущаются вокруг него.
– Словно спящий человек, покидающий владения снов. Скорее!
Принц Меза потянулся к своему телу, стараясь и рукой, и разумом коснуться его. Казалось, словно само сознание противится возвращению, будто сумрак уже начал овладевать его рассудком. Альв закричал, из последних сил сопротивляясь притяжению зеркала.
***
– Удалось! Удалось! – радостно верещал Шаткошап.
Принц Меза стоял перед зеркалом посреди древней залы катофрана Танатона.
– Элламар! Где она? Где ее череп?
– Я его вижу, вижу! – злыдень спрыгнул на землю и помчался в сторону черепа Элламар. – Вот он! Милый-милый черепок!
– Не смей прикасаться к нему, злыдень.
– О-о-ох, почему хозяин такой грубый, бедный Шаткошап не хотел никого обидеть, – маленькие глазки остановились на отражении и неожиданно округлились, то ли от страха, то ли от изумления. – Смотрите, в зеркале, хозяин! Тень уходит!
– Любовь моя, мой принц! – несколько раз повторил меркнущий силуэт, растворяясь во мраке.
– Элламар! – принц подбежал к зеркалу. – Не будет мне покоя, пока я не освобожу тебя из Владения Смерти. Мы обязательно будем вместе!
– Ме-е-е-еза! – протянула она печальным и скорбным тоном. А потом тень исчезла, ни оставив ни следа.
– Ушла, – прошептал Шаткошап.
– Я найду способ вернуть ее назад. Принеси мне сверток, чтобы я мог защитить ее останки до тех пор, пока не придет время. Так уж и быть, можешь дотронуться до них, – принц призадумался. – Ведь ты мог предать меня.
– Мог. Но не предал, – на лице злыдня появилась ухмылка.
– Нет.
– Значит ли это, что я чему-то научился, мой принц?
– О да, Шаткошап, – Меза улбынулся. – Пора идти. Придется отправиться в другие земли в поисках ответов на мои вопросы. А Шейдспайр пускай остается на потеху грабителям. Нам здесь нечего искать.
– Ты меня не отпустишь? Хоть я и был добрым-предобрым? – уныло спросил злыдень.
– Пока что нет, Шаткошап. Пока что нет.
Вскоре эхо альвийских шагов перестало разноситься по зале, и тишина вновь опустилась на чертоги катофрана Танатона.