Однако, в отличие от меня, эльфа во все глаза смотрела на другую, цветную и имевшую небольшой объём и движение маджиграфию, стремительно бледнея.
- Кто это Ваша Светлость? - срывающимся голосом спросила она.
- Если ты не против. Называй меня, пожалуйста, Виктором, или Витей, если тебе будет угодно, - не разобравшись в настроении девицы, попросил я.
- Хорошо Ваша... Виктор.
- Вот и договорились. Слева, моя настоящая мать и сестрёнка, - как будто это лево её интересовало. - А справа...
С маджиграфки на девушку смотрела Ниес. Иногда изображение, созданное одним из лучших придворных магов-маджиографов, моргало, а губы трогала лёгкая беззаботная улыбка, а стоило прикоснуться к нему, наклоняла голову.
Вот в этот момент я понял, что происходит что-то не то. Эльфийки реальная и на маджиграфии, неотрывно мерили друг на друга не моргающими взглядами. Ариса то ладно, а вот Ниес, за это время просто обязана была уже улыбнуться и хотя бы пару раз моргнуть. Это же маждиграфия - блин. Вместо этого, она неподвижно пялилась на Златовласку.
А ведь они обе необычайно красивы, подметил я вскользь. Вот только красота у них была разной и если Ниес я бы сравнил с светом серебренной, луны падающим на тихую гладь таинственного озера, то Ариса была солнечным лучом играющим в струях и брызгах горного родника.
- А справа? - почти по буквам спросила эльфа.
- Моя супруга, - рубанул я с плеча, совершенно не замечая как дёрнулись и слегка опали ушки девушки. - Её зовут Ниес Северова-Эмбергоф.
- Такая красивая... - прошептала Ариса и грустно улыбнувшись со вздохом вернула мне медальон. - Вам повезло Виктор. Она, видимо вас очень любит... пойду я уже, наверное...
- Любила, - поправил я на автомате.
Медальон вновь исчез в недрах сумки. Не знаю, почему я показал его эльфе. Она кстати была единственной, кто видел его и тем более держал в руках кроме меня за все прошедшие десять лет, уже почти одинадцать
- Любит ли она меня сейчас? Скорее всего - ненавидит... Она погибла из-за меня лет десять назад, вместе с тем, кто должен был по праву рождения носить мой нынешний титул.
За моей спиной послышался то ли вздох то ли сдавленный писк, и я поспешил обернуться. Ариса стояла бледная как смерть, прикрывая ротик дрожащими ладошками.
- Ты чего?
- Как же так...
- Я же сказал Высший Свет жестокое место. В нужный момент, меня просто не оказалось рядом с ней. Я даже не знаю, каковы были её последние слова. Возможно, она проклинала меня. Кто знает.
- Мне кажется, она не могла проклясть вас! - упрямо тряхнула своими золотыми кудрями Ариса.
И сделав несколько коротких шагов, почти вплотную приблизилась ко мне.
- Я не знаю, что там произошло, но мне кажется, что эта женщина не могла не простить вас, чтобы там не случилось!
- Это, наверное, теперь только Ноэль точно знает, - улыбнулся я, а из глубин памяти поднялся недавно пережитый мной, навеянный Морфеем морок. - Ладно, то дело прошлого.
От девушки приятно пахло какими-то лесными травами, я почти физически чувствовал, как меня касается, её лёгкое жаркое дыхание.
- В любом случае. - продолжил я пытаясь не провалиться в бездонную глубину голубых глазищ. - Решение разделить кровь с никак более не связанным с ними вдовцом, Эмбергофы принимали единолично. Они неплохие люди, но интересы семьи для них всегда стояли и будут стоять на первом месте.
О чём мы вообще разговариваем?
- Но если вы не хотели, вы могли бы отказаться!
- В том то и дело, что не мог. Предложение, больше похожее на приказ, было обставлено так, что откажись я пройти обряд, семье Эмбергофов было бы нанесено очень серьёзное оскорбление. И они вообще-то не прогадали, получив в итоге с моей помощью огромные владения в северных провинциях, принадлежавшие до этого семье убийцы Ниес.
- Убийцы! - вновь ахнула девушка, подавшись ещё ближе.
- Да, - глубоко вздохнул я понимая, что теперь, наверное, придётся рассказать Арисе ещё немного из того, что так не хотелось вспоминать и параллельно размышляя, а нормально ли будет сейчас сделать пару шагов назад.
Впрочем, похоже, что выговорившись впервые за все годы юной эльфе, я порядком облегчил висящий на душе груз. Почему бы и нет, я вряд ли когда в жизни вновь встречу золотоволосую красавицу, а потому если ей интересен груз забот практически незнакомого ей человека - пусть будет так.
И я будто вернувшись во времени на десять лет назад начал рассказ. Говорил я довольно долго, совершенно не замечая, как всё это время медленно и неотвратимо меняется взгляд собеседницы. Как в обрамлённых длинными, изогнутыми ресницами глазах, разгорается тот огонёк, переходящий в бурлящее пламя, что так жаждут увидеть в юной деве другие, ещё не замёрзшие в отличие от моей души.