— Почему ты не захотела обратиться в столичную клинику? — спросил Богдан. — Там всяко врачи получше.
— Мама сдавать стала, — пожала плечами Светлана. — Хочу пожить немного с ней. После смерти отца, ей одиноко. Да и мне… захотелось побыть немного просто дочкой, а не бизнес-леди. Вот как-то так.
— Ну что ж, могу только пожелать тебе удачи. И ты знаешь ведь, что… — Богдан обернулся к ней и заглянул в глаза, — всегда можешь на меня положиться.
— Конечно, знаю, — Светлана улыбнулась и, подавшись вперед, погладила его по щеке. — Спасибо еще раз. За все. И… решай свои дела, не тупи, ну и… короче, и сам все понимаешь. Счастья тебе, Дан. Ты его заслужил.
— И ты береги себя, — отозвался Богдан, выбираясь из машины и открывая перед ней дверь. — Я тебя провожу.
— Ой, Арбенин, — рассмеялась Светлана, — вот только давай без этих твоих джентльменских замашек. Уж до второго этажа, я всяко сама доберусь.
— Как хочешь.
Светлана неторопливо отправилась к подъезду, а Богдан вернулся в машину, подождал, пока бывшая жена скроется за тяжелой подъездной дверью и завел машину. Он собирался отправиться к Марине и выяснить, что на нее нашло.
Но не успел. Стоило ему только выехать со двора, в котором жила бывшая супруга, как раздался телефонный звонок.
— Арбенин.
— Богдан Родионович, — голос Сергея Максимова звучал из трубки сухо и по-деловому. — Он согласился. Встреча назначена на сегодня. Приезжайте немедленно в мой офис, надо утрясти последние детали.
Богдан вздохнул, тряхнул волосами, отгоняя желание наплевать на все и рвануть к Марине, и решительно крутанул руль, разворачиваясь — офис Максимова находился в противоположном конце города.
11
Для Марины же день был похож на калейдоскоп смазанных событий. Она почти не запомнила, как они с Дашкой провели несколько часов в парке развлечений. Хорошо еще, что племянница ничего не вытворила, словно бы чувствовала, что любимая тетя немного не в себе и не в состоянии пристально следить за ее проказами и пресекать шалости еще на зачаточной стадии.
Домой они вернулись ближе к обеду. Марина машинально переодела девочку, умыла, покормила и даже уложила спать. Ирина Дмитриевна в это время занималась младшей Машкой, которая раскапризничалась с самого утра и никак не желала успокаиваться.
— Уф, — Ирина вошла в кухню, где Марина мыла посуду после обеда, — наконец-то смогла успокоить Машу. Что-то она сегодня чересчур активная. А вы как погуляли?
— Нормально, — пожала плечами Марина. Делиться с кем-нибудь тем, что сейчас у нее на сердце, не хотелось. Да и разговаривать по душам не тянуло. Марине нужно было время. Хоть немного тишины, чтобы подумать и разобраться в себе и своих мыслях, успокоить разбушевавшиеся чувства. — Если я тебе не нужна, то пойду, прилягу. Дашка утомила, если честно.
— Конечно, — кивнула Ирина Дмитриевна. Она не задавала вопросов, не лезла в душу дочери с советами, но от ее пристального взгляда не укрылось, что Марина растеряна и угнетена. Впрочем, Ирина хорошо знала дочь и так же хорошо знала, что рано или поздно, та все расскажет.
На самом деле, она подозревала, что у Марины возникли проблемы в отношениях с Богданом, но наученная опытом, все же решила попридержать собственное мнение при себе. Это когда Марина была одна и ни с кем не встречалась, Ирина Дмитриевна могла раздавать дочери советы и давить на совесть, а теперь… понимала прекрасно, что лучше не влезать и не оказывать любимому ребенку медвежью услугу. Дочка у нее выросла умной и самостоятельной, в своих отношениях сама разберется. Ну и, конечно, Ирина Дмитриевна очень надеялась, что отношения с Арбениным закончатся свадьбой. Уж очень ей хотелось счастья для своего ребенка, а Богдан пришелся ко двору как нельзя кстати. Даже супруг, Николай, и тот несколько раз отзывался о нем вполне добросердечно.
Марина же не представляла себе, какие мысли бродят в голове у матери, заперлась в своей спальне и упала на кровать. Спрятала лицо в подушку и вознамерилась рыдать. Полежала немного, пытаясь выдавить из себя хоть слезинку. Поворочалась с боку на бок. Без толку.
Не плакалось.
Но было муторно на душе, а в груди появилась тяжесть, что давила и не давала возможности вздохнуть свободно.
А вот слез все не было.
— Ну и ладно, — буркнула Марина, садясь на кровати. — И не буду я из-за него плакать. Тоже мне… чести много. Переживу, не маленькая. В первый раз, что ли.
Но как она себя не уговаривала, как ни пыталась делать вид, что ее совершенно не трогает произошедшее, Марина все же чувствовала себя отвратно. И да, такое с ней было в первый раз. До Арбенина, все отношения, что были у нее, заканчивались тихо и мирно, даже с Вадимом все прошло без особой нервотрепки. Ну покричал он, вылил на голову Марины ушат словесных помоев, а ей что? Отряхнулась и думать забыла о бывшем кавалере. С Арбениным же так не получалось. Не могла она перестать терзать себе сердце.
— Может все дело в том, что раньше я не влюблялась? — сама у себя спросила Марина и тут же нахмурилась. Это когда же она успела влюбиться в Богдана? — Да мы знакомы всего ничего. Тоже мне, мачо местного разлива. Вот возьму и… и… — придумать, чтобы такое сделать, чтобы отомстить Арбенину, сходу не получалось.
Марина встала с кровати, прошлась по комнате. Мысли в голове ее лихорадочно сталкивались друг с другом. Одна безумная идея сменяла другую, но ничего приличного в голову не приходило. Взгляд метался по комнате, в которой каждый предмет был знаком. Мебель, которую Марина сама выбирала и даже оплачивала из собственной зарплаты, отказавшись тогда принимать деньги от родителей, шторы, за пошив которых она переругалась с мастерицей в свое время, фотографии, запечатлевающие особо яркие моменты ее жизни.
Детство… Брат… школьные друзья, походы, шашлыки, семейные праздники, чемпионат по волейболу, на который Марина нежданно-негаданно попала в одиннадцатом классе, институт… свадьба брата… снова институт и племянницы… институт… выпускной курс… какой-то праздник, когда они большой компанией заявились в один из ночных клубов, подвыпившие мальчишки из их группы ввязались в драку, а кто-то добрый вызвал тогда милицию и…
— А почему бы и нет? — идея родилась неожиданно, но чем дольше Марина обдумывала ее, тем яснее понимала, что хочет именно этого. Ну вот правда, а почему нет?
Она потянулась к заднему карману, вытащила телефон и включила его. Поморщилась, когда стали приходить оповещения о количестве звонков Арбенина. Тут же удалила их все и отыскала в контактах один из номеров.
Альбина Владиш училась с Мариной в одной группе в институте. Они дружили все пять лет и даже после выпуска не потеряли друг друга, продолжая общаться, встречаться время от времени, поздравлять друг друга с праздниками. За прошедшие годы, Альбина уже успела два раза побывать замужем, родить сына и сменить около десятка контор и фирм, в которых пыталась наладить карьеру. Но это не мешало ей оставаться веселой и энергичной, падкой на развлечения и неунывающей. Пожалуй, из всех подруг Марины, только Альбина обладала настолько ярким темпераментом и неуемной жаждой деятельности, что могла заразить этим кого угодно.
— Привет, пропажа! — Альбина ответила после третьего гудка, будто бы ждала звонка именно от Марины.
— Привет.
Они поговорили несколько минут ни о чем. Рассказали о своем житье-бытье, Алька в очередной раз пожаловалась на то, что собирается искать другую работу, посетовала на сына, который дерется в школе:
— Вот ты представляешь, гад какой? Он одному куртку порвал, второму — рюкзак, а мне теперь возмещай убытки. Никакой справедливости. Где мне столько денег-то набраться. А еще просит, чтобы я его на секцию по восточным единоборствам отдала. Можешь себе представить, что тогда будет? Это ж мне придется на вторую работу устраиваться.
— А может, оно и к лучшему? Я про секцию. Антон тоже занимался чем-то невыговариваемым в свое время, так их там учили сдерживаться и в драки не влезать, так что подумай…