С удовлетворением Амлен подумал о том, как повезло ему с семейством. Его сын растет умным парнишкой, сообразительным и крепким, и значит графство перейдет в надежные руки. А дочери наполняют жизнь отца теплом домашнего уюта. Однажды им придется выйти замуж, и можно будет только позавидовать тем баловням фортуны, которым достанутся столь замечательные жены. Но это произойдет когда-нибудь потом, пока же Амлен и Изабелла могут еще несколько лет вкушать родительское счастье. Из трех девочек ближе всех к поре невесты стоит Белла, но и ей пока не исполнилось и двенадцати. Аделе семь, а Матильде пять. В отличие от Генриха, Амлену нет нужды срочно подыскивать дочерям династически выгодные партии.
Он глянул на жену, которая разбирала одежный сундук. Изабелла стояла к нему спиной, ее движения были торопливы и беспорядочны, однако Амлен не придал этому значения – подумал, что супруга, как обычно, занята таинственными женскими делами.
– Белла, поиграй мне, – попросил глава семейства.
Старшая дочка принесла арфу и установила на подставку у своих ног. Темно-каштановая коса скользнула из-за спины вперед, и девочка изящным движением кисти отбросила ее назад, не забыв послать отцу улыбку. Музицировала она прекрасно, гибкие пальцы без усилий извлекали из струн мелодию. Матильда забралась к отцу на колени, и он бережно обвил ее маленькое подвижное тельце рукой. Почти целый день Амлен был с Генрихом, и теперь ему срочно требовалось очиститься домашней идиллией от мути придворной жизни. Он не уставал благодарить Господа за то, что Тот ниспослал ему столько радости, тогда как другим не досталось ни капли.
Позднее, когда девочки поцеловали его и отправились под надзором нянек в постель, а потом пошел спать и сын, Амлен обратил взгляд на Изабеллу и похлопал по скамье рядом с собой:
– Иди-ка сюда. Ты сегодня какая-то притихшая. Только сначала принеси мне вина.
Изабелла сделала то, о чем попросил супруг, но на этот раз Амлен отметил ее подавленное состояние. Что-то гложет ее, однако с расспросами он не стал торопиться. Когда придет время, она сама все расскажет ему. Амлен не относился к числу тех, кто ищет лишние хлопоты. Он принял из рук жены кубок и вытянул ноги поближе к огню.
– Ты, должно быть, слышала о намерении Генриха расторгнуть брак с Алиенорой? – поинтересовался он.
Ответом ему была тишина, и Амлен удивленно оторвал взгляд от языков пламени как раз в тот момент, когда лицо Изабеллы сморщилось и она залилась слезами. Сбитый с толку, он взял ее за руку:
– В чем дело? Что случилось?
– Ничего, – сдавленно ответила Изабелла. – Все, я уже не плачу…
– Ну же, выкладывай. Это из-за того, что я сказал? – Он подумал, что, наверное, жена переживает о том, как повлияет новость на ее положение при дворе. – Я ведь не собираюсь расторгать наш с тобой брак. Что тебя так расстроило?
– Я не… не расстроена, – всхлипывала Изабелла. Она ругала себя за то, что не смогла сдержаться при муже, а ведь он ожидает найти дома покой и отдохновение.
– Но я же вижу, что это не так. Ты расстроена. Поведай, что с тобой.
– Это не со мной, а с Алиенорой, – залилась Изабелла пуще прежнего. – Она… она разозлилась на меня, когда я предположила, что расторжение брака не так ужасно. Крикнула, что не хочет меня видеть, что я не понимаю ее. Она смотрела на меня как на врага, как будто все, что я для нее сделала, ничего уже не значит!
Амлен поморщился. Он очень любил жену, но порой ее чувствительность слишком все усложняла, а влезать в женские ссоры ему вовсе не хотелось. Взять хотя бы Генриха: при всех его слабостях, кознях и приступах ярости иметь с ним дело гораздо проще, чем с женщинами.
– Успокойся, любовь моя, – попросил Амлен. – Я уже сбился со счета, сколько раз Генрих отсылал меня с глаз долой, потому что ему не понравились мои слова или просто потому что он был зол на кого-то другого. Зато в трудный момент без меня он не может обойтись, как и Алиенора не может обойтись без тебя, что бы она сейчас ни болтала. – Вздохнув, он добавил: – Мы принадлежим им, даже когда они нас пинают. Выпей же вина и осуши слезы. Это пройдет… Итак, – вернулся он к проблеме, когда плач супруги утих до редких всхлипов, – судя по твоим словам, Алиенора не расположена расторгать брак.
Изабелла мотнула головой:
– Нет. Она превратилась в львицу, когда я заметила, что это было бы к лучшему. – Изабелла терзала в руках сырой квадратик ткани, которым промокала слезы. – Даже если Генрих отправит ее обратно в Сарум или посадит в темницу, она не согласится на аннуляцию.