Тихая Осень
Одинокий волк
Красивый волк. А знаешь в чем же грусть?
В тоске и одиночестве он видит силу.
Его побили и кровь фонтаном хлещет… ну и пусть!
Его любовь, его же гнев его лишь сведут в могилу.
Мороз по коже от этих горьких мыслей…
И за любимую готов он умереть!
Он не с толпой! Стоит на много выше!
И плакать хочется, что дружишь с ним и петь.
Он не предаст и за спиной не прячет нож…
И правду горькую бросает Вам в лицо!
А Вы попробуйте сказать такое тож…
Не хватит смелости вам всё равно.
Ведь это значит идти против толпы!
Не заливать глаза и уши подлой лестью!
И соблюдать законы преданной любви,
храня лишь в сердце Её святое место!
Осень
Люблю осень разную:
цветущую, яркую, красную,
дождливую, грустную, скромную,
душевную, влюбленную, добрую.
Слегка лишь касаясь нечаянно,
бросает свой скромный взгляд… —
и сердце твое отчаянно
хочет повернуть назад.
Остаться в медовом раю,
растворившись в шорохе листьев,
и тихо сказать «люблю»,
и думать, что всё это снится.
Обнять каждый ствол руками,
душою улетая в небеса,
и в буйстве красок мечтая,
остаться там навсегда.
Забыв про всё на свете,
грустить под песню дождя
и легким порывистым ветром
провожать её до утра…
Остывшее, холодные дожди
поют с утра, качая в колыбели.
Нет, не бывает сомнений в любви,
иначе сердце заметут метели.
Всё сковывая, загоняя в рамки,
в нелепые законы без любви
и только лишь во сне, рисуя замки,
стремится сердце к вечности любви.
Я листья с нежность возьму
и к ранам сердца робко приложу
и тихо пропоет листва шурша
и в сердце вновь придет моя весна.
Старый Дом кино
Осень яркая в сердце
поет проливными дождями,
листья летят в поднебесье,
на землю опускаясь мечтами.
Так сладко пахнет медом,
пыль улеглась давно…
Грустное время года…
Старый дом кино…
Раньше играла тут музыка,
люди толпились с утра
и под осеннее кружево
в высь улетала душа.
Музыка всех роднила,
в сердце тихо стучась,
и за собой манила,
солнцем игривым лучась.
Пары в танце кружились,
сменяясь одна за другой,
сердца в унисон наши били
и пахло почему-то весной.
И было такое чувство,
хотелось небо объять,
и было совсем не грустно,
даже после дождя…