- Естественно, - Быстр нахмурился, - Я в тот же час, как узнаю об этом назначении, зарежусь. Так что если вам вдруг понадобится меня наказать – просто наградите меня чем-то значимым – и вам не придётся марать об меня руки. Тот, кто не сумел защитить своего короля, не заслуживает наград! Даже если мальчишка, победивший меня, станет достойным правителем.
Воин поклонился мне: недостаточно низко для поклона королю, но с приличной долей вежливости, после чего молча встал у ворот, сжимая в руках кинжал.
Все из проигравших, кроме двоих, отошедших первыми, опустились на колени и умоляюще сложили руки. Самый старший из них, уже старик, громко попросил:
- Мой король, позвольте и нам вернуться на службу!
Быстр не только смел и решителен, но и имеет дар влиять на людей, вести их за собой. И, благодаря моему доверию, это сокровище останется на службе! Жаль только не удастся дать ему должность – он мне такого не простит. Хотя другой бы ликовал, получив возможность из проигравших подняться до начальства победителей. Но… уж он такой человек. И в этом его прелесть. Я правда очень рад, что сумел завладеть его сердцем и пробудить у него хоть сколько-нибудь симпатии ко мне. И, думаю, он будет немногим из честных слуг, который в случае моего промаха непременно и сразу сообщит мне об этом.
- Если уж вы желаете этого – возвращайтесь, - улыбнулся я передумавшим недавним пленникам, после чего подошёл к аристократу Тихомилу, следовавшему за мной в тюрьму, и громко спросил у него: - Вы хотели возглавить моих воинов, не так ли?
- Да, мой… принц, - тот покорно опустил голову.
- И всё-таки Миргород выполнял мои просьбы и приказы более рьяно, чем вы, при этом никаких должностей не просил, - строго произнёс я и улыбнулся простолюдину, молодому воину, которого расспрашивал перед тюрьмой. – Так что вы будете лишь одним из претендентов на место главы стражи. Вам же я поручаю проследить, - смотрю в глаза Тихомилу, - Чтобы новых защитников дворца прилично накормили и вооружили. Если с одним из моих новых воинов что-то случится – вы расплатитесь за это своей головой.
- Да, мой… принц, - тихо ответил аристократ.
- А ты, Миргород, проследи, чтобы всем выжившим оказали достойную помощь. И… - голос мой задрожал, - И пусть достойно проводят всех переступивших Грань: и тех, кто сражался за нас, и тех, кто был на другой стороне.
Устало потупился, чуть позже, вспомнив, что на меня смотрят множество глаз, выпрямился, гордо поднял голову и роздал ещё несколько указаний. Большую часть своего отряда оставил у ворот. С нами ко дворцу отправились только двенадцать воинов.
Едва парадная лестница дворца вынырнула из мрака за дубовой аллеей, как высокие и широкие створки распахнулись, выпустив в бледнеющую ночь стайку потрясённых и перепуганных слуг. Не смотря на то, что у многих из них дрожали руки или ноги, громко стучали зубы, все они были аккуратно причёсаны и одеты. Все склонились в глубоком поклоне и почтительно выдохнули:
- Мы приветствуем вас, наш король!
- Король Черноречья – это мой отец, - сердито произнёс я, - А я – всего лишь его сын и временный правитель. Потому обращения «мой принц» вполне достаточно!
- Да, наш король! – одновременно пропели прислужники, затем ещё больше побледнели.
Прикинулся, будто не расслышал их ответ – бедолаги и так сегодня перепугались от шума битвы и неизвестности – и невозмутимо вошёл во дворец. За мной проследовали мои охранники. Быстро оглянулся. Ага, следом, на отдалении, двинулись Цветана, Алина и упрямый Славомир, с трудом передвигающий ноги. Так. Так не пойдёт.
Попросил моих друзей следовать рядом с ним.
Мы прошли большой холл, уставленный вещами, не лишёнными изящности и при этом весьма тяготеющими к простоте. У парадной лестницы измученный и гордый мальчишка беззвучно опустился на пол. Поначалу он хотел изобразить, что поправляет единственный сапог, точнее, то дырявое нечто, что от него осталось, но внезапно завалился на бок. Один из стражников подхватил Славомира на руки.
- Отнесите его в мою комнату, затем позовите лучшего лекаря из Связьгорода, - чуть подумав, назвал имя.
Брови воина недоумённо приподнялись. Я тихо пояснил:
- И впредь старайтесь не прибегать к услугам главных королевских лекарей. Я уже сам имел возможность убедиться, что лекари из столицы намного превосходят их. Ну, или прибегайте к услугам самого младшего королевского лекаря, к которому частенько обращался мой отец. Этот молодой человек достаточно талантлив и усерден, чтобы поручать ему тяжелобольных. Разумеется, вы не должны оскорблять королевских лекарей: они слишком влиятельны и накрепко въелись в обители дворца, чтобы с ними ссориться.
Вошёл в мои приёмные покои. Отодвинул занавески и открыл спрятанную за ними дверь – в проёме показалась кровать с балдахином.
- Положите Славомира на постель.
На недоумённый взгляд одного из воинов, пояснил:
- Эти комнаты – моё место, а другого я пока не заслужил.
После чего поручил каждому из охранников что-нибудь – и те поспешно ушли. Затем я ненадолго опустился в большое и старое кресло из тёмного дерева, жестом указав Алине и Цветане сесть напротив. Устало при крыл веки. Это была жуткая ночь… кошмарная…
Шорохи за дверью меня напрягали. Там кто-то явно в нерешительности переминался с ноги на ногу. И металлические подвески у него на поясе подрагивали. Ага!
Открыл глаза, сел прямо и громко произнёс:
- Войдите!
Тишина. Весело и громко добавил:
- Я же знаю, что это вы жмётесь за дверью!
Дверь медленно отворилась, и в комнату проскользнул Добромысл. Твёрдо сказал ему:
- Позаботьтесь, чтобы моих родственников не выпускали из комнат. Всех, кроме Борислава. Его я приказываю запереть в башне, безо всяких удобств, ну, разве что с кроватью и одной-двух книг со стихами. Он стольких людей ни за что ни про что бросал в темницу, пусть и сам попробует, каково это. А всех остальных моих родственников пусть оставят во дворце. И передайте, чтоб о них заботились столь же заботливо и вежливо, как и прежде. Всё-таки они не виноваты, что родились в королевском роду…
Старик, державшийся напряжённо и робко, просветлел лицом и радостно сказал:
- Слушаюсь, мой… принц?
- Ты угадал, - улыбнулся я – он хорошо меня знает, - И ещё позаботься, чтобы для этой девушки и девочки подготовили приличную одежду и ванную. И комнату, одну на двоих, на этом же этаже, неподалёку от моей.
Слуга задумчиво покосился на меня, потом на Цветану. На девочке он задержал взгляд чуть дольше, чем требовали приличия, видимо, ещё что-то заподозрил. Ага, после разглядывания её как-то очень задумчиво взглянул на меня. Кончики его губ дёрнулись было в улыбке, но старый слуга удержался. Я попросил:
- Ну, ступай!
Добромысл почтительно поклонился, впрочем, не настолько низко, как полагалось кланяться королю, а примерно настолько, чтобы сильно не потревожить спину. И правильно, я просил его заботиться об его здоровье. После чего старик всё-таки не удержался и посмотрел через открытый проём спальни на кровать. Поморщился, увидев, как грязен и оборван неподвижный мальчишка, после разглядел его лицо – и испуганно покосился парнишку.
- Я велел, чтобы к нему привели хорошего лекаря.
После чего слуга опять поклонился и тихо выскользнул из комнаты. Я опять прислонился к спинке кресла. И тихо попросил:
- Давайте всё обсудим попозже.
Прочем, отдохнуть мне не дали: вскоре дверь с грохотом распахнулась, и в гостиную влетел младший брат в крайне неприличном виде: в атласных тёмно-зелёных штанах, поверх которых была накинута плотная белоснежная ночная рубашка – её подол он завязал узлом чуть ниже пояса, чтоб не мешала. Незваный гость был встрёпан и весьма мрачно настроен.
- Что это ещё за дела? – возмущённо возопил он.
Устало объяснил:
- Я отобрал трон у Борислава.
- Значит, слуги не соврали, - брат тяжело вздохнул, - Ты, конечно, поспокойнее Бориса и поумнее, но вот твёрдости у тебя маловато, так что я всё равно волнуюсь…
Мягко попросил:
- Давай завтра поговорим, ладно, Славик? У меня был трудный день…
- Разумеется! – сердито бросил третий принц, - А меня не пригласил! Как всегда! Почему всё самое интересное происходит, когда меня нет поблизости?!