— Горе мне, несчастному! — закричал бедный Габий. — Вчера не пришла однобрюхая коза, сегодня нет двубрюхой козы…
Погоревал Габий. Погоревала жена. Потом подоили они трехбрюхую козу, напоили козлят и сами напились молока. Потом легли спать и заснули.
Да и что им еще оставалось делать? Ничего.
Рано утром жена Габия погнала свою последнюю, трехбрюхую козу на верхнее пастбище. Оставила она там козу, а сама вернулась домой.
Трехбрюхая коза до самой вечерней зари щипала шелковую траву, запивала ключевой водой, срывала листочки и веточки с кустов и наелась досыта.
А когда от темноты продолговатые зрачки у трехбрюхой козы стали круглыми, она фыркнула, тряхнула бородой, расчесала шерсть длинным тонким языком и тихо пошла к хадзару по знакомой горной тропинке. Идет коза, а за ней текут целые реки молока.
А волк у своего логова уже давно поджидает трехбрюхую козу. Прыгает он с камня на камень, со скалы на скалу. Скрежещет зубами от злости.
И вдруг услышал он стук копыт. Идет трехбрюхая коза, пофыркивает, трясет бородой, а за ней текут реки молока.
Когда трехбрюхая коза подошла поближе, улыбнулся плешивый волк, оскалил зубы и ласково говорит:
— Здравствуй, хорошая коза! Откуда и куда держишь путь свой?
— Живи хорошо, серый волк! Иду с верхнего пастбища в хадзар Габия, — отвечает коза.
— А что ты делала на верхнем пастбище? — спрашивает волк.
— Искала злодея-волка, который съел моих сестер — однобрюхую и двубрюхую козу. Хочу забодать этого волка.
— А что это у тебя на голове?
— Это вилы Габия, чтобы пырнуть волка в брюхо.
Задрожали ноги у волка. Поджал он хвост, отвернул морду и подумал: «Как бы живым уйти?» — да боится сойти с места. Боится, злодей, и спрашивает трехбрюхую козу:
— А что это ты тащишь по земле?
— Это гранитный камень с Черной горы, чтобы разбить голову плешивому волку, — отвечает коза.
Совсем испугался злой волк, завыл от страха, да как прыгнет в свое логово и забился в самый угол.
А трехбрюхая коза подняла рогами гранитный камень и заложила вход в логово. Потом фыркнула, тряхнула бородой и пошла по тропинке к хадзару.
Обрадовался Габий, когда увидел свою последнюю, трехбрюхую козу. Обрадовались три маленьких резвых козленка.
А трехбрюхая коза говорит Габию:
— О мой хозяин Габий, теперь я знаю, куда делись мои сестры! Их съел злой волк. Он живет в щели, у самой горной тропинки. Да не уйти оттуда злому волку. Я подняла рогами большой камень и тем камнем завалила вход в его логово.
— Хорошо ты сделала, моя умная коза, — сказал Габий. — Завтра, как только лучи утреннего солнца осветят вершины гор, я пойду с тобой и накажу плешивого волка. Клянусь небом и землей, я превращу его в золу!
Рано утром отправились в путь Габий и трехбрюхая коза. Идут они по узкой горной тропинке. Впереди идет трехбрюхая коза. Идет и пофыркивает, дорогу к волку показывает.
Вот пришли Габий и трехбрюхая коза к логову волка. Откинул Габий гранитный камень и закричал:
— Эй ты, злодей! Почему ты съел мою однобрюхую козу? Почему ты съел мою двубрюхую козу? Вылезай-ка из норы. Вот покажу я тебе, как лакомиться козлятиной!
Слышит волк и от страха не может слова сказать, только зубами лязгает.
Тогда Габий залез на скалу и закричал громким голосом вниз, в ущелье:
— Эй, хозяйка, как только у тебя родится сын и вырастет, пошли его в лес — пусть он в лесу вырвет с корнями вековое буковое дерево, а из того дерева сделает лом и лопату! Той лопатой я разрою логово волка. Тем ломом пробью я голову злому волку. Будет он знать, как воровать моих коз!
Еще сильнее испугался волк. Думает: «Пока у Габия родится сын, пока он подрастет, пока этот сын вырвет с корнем вековой бук, пока из этого бука сделает лом и лопату, я умру. Умру с голоду, умру от страха».
Долго ждал Габий, а волк все не выходит из своего логова.
Тогда заглянул Габий в волчью нору и видит — лежит волк, лапы вытянул, не шевельнется.
Обрадовался Габий, обрадовалась трехбрюхая коза, что умер злой и плешивый волк. Габий просунул палку в щель и вытащил мертвого волка, потом снял с него шкуру и повесил ее в своем старом-престаром хадзаре.
С тех пор трехбрюхая коза без страха пасется на шелковой траве верхнего пастбища. Пасется и фыркает, трясет бородой.
А три маленьких козленка выросли и стали большими козами. Целый день они пасутся со старой трехбрюхой козой на шелковой траве верхнего пастбища, а вечером приходят в хадзар Габия и приносят Габию и его жене большие бурдюки молока.
Лиса-лекарь
По дремучему лесу, по темным ущельям и широким равнинам, по Черным и Белым горам прошел слух: злой волк в ссоре крепко обидел бедную лису.
Хоть и слышали все звери об этом, но никто из них не знал, из-за чего волк поссорился с лисой, когда они поссорились и кто из них был прав, кто виноват.
Медведь, шакал и кабан говорили, будто не волк начал ссору, а лиса. Другие утверждали, что не лиса виною ссоры, а волк.
— Разве кто-нибудь посмеет обидеть волка! — говорили заяц, тур и серна. — Ни в дремучих лесах, ни в горных ущельях, ни в Белых горах, ни в Черных горах нет зверя злее волка. Уж наверно, он обидел бедную лису.
А дело было так. Как-то лиса, проголодавшись, вылезла из своей норы, понюхала воздух и прислушалась. Прислушалась, встрепенулась, потому что услышала, как кудахчут куры в большом селении у самой опушки дремучего леса. Даже слюни потекли у голодной лисы: уже два дня и две ночи ничего не ела она.
Облизнулась голодная лиса красным язычком, разгладила усы и по узенькой тропинке побежала в большое селение. Прибежала лиса в большое селение и слышит — во дворе крайнего хадзара куры кудахчут, петухи кричат и гуси гогочут.
В один миг перепрыгнула лиса через плетень во двор, и не курочку, не петуха, не гуся схватила она, а жирную-прежирную индейку и унесла ее в дремучий лес.
Кинулись собаки за лисой-воровкой, да не лису нагнали, а волка. Насилу живым ушел голодный волк — так искусали его собаки.
Бежит голодный волк по тропинке леса, бежит и зубами щелкает, бежит и с голоду воет. Вот прибежал он в одно ущелье, смотрит — лежит лиса под деревом и ест жирную индейку.
Тут голодный волк недолго думая схватил жирную индейку и в один миг проглотил ее. А лиса побежала в свою нору, и от обиды слезы у нее капали на лесную тропинку.
С тех пор лиса возненавидела волка и все думала о том, как бы наказать злого волка, так наказать, чтобы запомнили это все волки большого дремучего леса.
Заболел как-то лев, могучий царь зверей. Голова болела у него. Привели к больному льву лучшего лекаря дремучего леса — медведя.
Осмотрел медведь больного льва со всех сторон — и в пасть ему заглянул, и сердце выслушал, лапы осмотрел, даже хвост прощупал, нет ли где занозы. Ничего не нашел и говорит:
— Повяжите голову царю платком, да не простым, а шелковым.
— Хорошо, — сказала львица, принесла свой шелковый платок и тем платком повязала голову мужу.
Потом медведь говорит:
— Покормите царя душистым медом и спать уложите, а остаток меда отдайте мне.
Львица велела принести из кладовой полное дупло липового меда и тем медом накормила больного, остаток же медведю отдала. Потом призвала она четырех серых зайцев и так им сказала:
— Скачите в четыре стороны: один — на восток, другой — на запад, третий — на юг, а четвертый — на север. Скажите всем зверям всего звериного царства про наше великое горе — про болезнь великого царя, и пусть они проведают больного.
Скачут серые зайцы в разные стороны, скачут и кричат:
— Слушайте, слушайте, звери! Слушайте печальную весть: заболел наш царь, могучий лев! Голова болит у него. Непременно проведайте больного царя!