- Теперь я узнал тебя - ты Сослан. Что ж поделаешь, умом своим ты одолел меня. Наверное и старшего брата моего ты тоже отправил к мертвым.
И третий раз закричал Сослан:
- Что за собака, что за осел после трех окриков смеет оставаться в моем доме!
Только раз шевельнулся Бибыц, как оторвал Сослан голову третьему голубю. Вздохнул еще три раза сын Тара Бибыц и умер.
А Сослан выбрал лучших из нартских юношей и повел их в страну сыновей Тара. Пригнали они оттуда весь скот, вынесли все сокровища и по справедливости разделили их между тремя нартскими родами.
Почему Сырдон стал врагом Сослана
Вывел Сырдон своего сына к нартам и сказал им:
- Он будет для вас мишенью. Стреляйте него из лука, и если кто-нибудь попадет в него, - такова судьба моя; ну, а если вы не сумеете убить его или ранить, тогда вы должны будете уплатить мне по одному волу с каждого дома.
Понравилась нартским юношам эта игра, и начали они пускать стрелы в сына Сырдона. С утра до вечера, день за днем, пускали они в него стрелы, но ни одна не попала в него. Так прошло много дней. Сырдон подсмеивался над нартскими юношами и уже хотел взять по волу с каждого дома.
Но тут неожиданно вернулся из похода нарт Сослан. Узнав об этом, нартские юноши пошли к Сослану и рассказали ему, какую игру затеял с ними Сырдон. Сослану захотелось тоже сыграть в эту игру. Окружила нартская молодежь Сослана, так чтобы Сырдон не увидел его, и подошла вместе с мим к сыну Сырдона на расстояние полета стрелы.
Одну только стрелу пустил Сослан в сына Сырдона, и - пусть так будет с проклявшим тебя! - юноша упал мертвым.
Взял Сырдон своего сына на руки, вынес его из толпы, вырыл ему могилу и похоронил его. Так стали врагами Сырдон и Сослан.
Как Сослан женился на Бедохе
Понравилась нарту Сослану прекрасная Бедоха, дочь Челахсартага. Но горд был Челахсартаг, сын Хиза, и не хотел он выдать дочь свою за нарта Сослана. Семь лет сватался Сослан к Бедохе, и семь лет подряд отказывали ему.
Однажды нартский род Алагата устроил большой пир. Весь нартский народ собрался на этот пир. В обширном хадзаре рода Алагата уселись рядами все нарты.
Урызмаг сидел во главе одного ряда столов, Хамыц - во главе другого, во главе третьего ряда сидел нарт Сырдон.
Был приглашен на этот пир и сын Хиза - Челахсартаг.
Ели и пили нарты на торжественном пире рода Алагата. Волнами перекатывались здравицы от старших к младшим. В разгаре был пир, когда Челахсартаг, сын Хиза, стал спорить с Сосланом о том, кто из них лучше.
- Клянусь отцом своим, - сказал Челахсартаг, - во всем готов я состязаться с тобой и уверен, что во всем превзойду тебя. Ну-ка, давай спляшем на спор.
- Спляшем, - ответил Сослан. - А что ты поставишь на спор?
- Вот если ты спляшешь лучше меня, - сказал сын Хиза, - тогда я выдам за тебя дочь свою, красивую Бедоху. Ну, а ты что поставишь?
- Шлем Бидаса поставлю я, - сказал Сослан. - При вести о битве шлем этот сам взлетает на голову воина, покрывает ее, и воин становится неуязвимым. Но еще в придачу ставлю и мой меч и мой панцырь Цереков. Как старшему и как гостю у нартов - тебе начинать, Челахсартаг.
Вскочил с места сын Хиза и начал плясать. Сначала он долго плясал на земле, потом на стол вскочил сын Хиза и стал плясать на столе - и тут же задел и пролил рассол и хлеб уронил со стола.
Сел Челахсартаг на свое место, и пошел плясать Сослан, Хорошо плясал сын Хиза, но Сослан плясал лучше, - как вскочил он на стол и пошел перескакивать со стола на стол. Волчком кружился он по самому краю столов и ни одного куска хлеба не задел, ни одной чаши не пролил. Потом все пирующие подняли свои мечи и кинжалы остриями вверх, и начал Сослан плясать невиданный танец на остриях мечей и кинжалов. С такой быстротой вертелся он, с какой колеса мельницы кружатся в бурном потоке.
- Ну и ловок, как бес! - восклицали те, что любовались пляской Сослана.
Долго плясал Сослан.
Когда сел он на свое место, хозяева пира Алагата внесли до краев наполненную ронгом большую почетную, чашу Уацамонга. За четыре ручки поддерживали они эту чашу и, обратившись к пирующим, сказали:
- Тот, кто спляшет, держа на голове нашу чашу Уацамонга и не прольет из нее ни капли ронга, тот поистине будет считаться лучшим танцором.
Вскочил с места сын Хиза, поставил на голову чашу Уацамонга и пошел плясать. Хорошо плясал он, ничего не скажешь, но все же, нет, нет, да капли ронга переливались через края чаши. И после этого, как кончил плясать Челахсартаг, снова наполнили до краев чашу Уацамонга и подали ее Сослану. Поставил Сослан себе на голову чашу Уацамонга и пошел плясать. Еще лучше, чем первый раз, плясал он, и ни капли ронга не перелилось через край чаши. Ну, как было не удивляться такой пляске?
Кончил плясать Сослан, и сказал сын Хиза Челахсартаг:
- Чтобы вам всем здесь погибнуть, если не услышу я от вас правды о том, кто из нас плясал лучше.
- Ты услышишь правду, - ответили нарты. - Ты, сын Хиза, плясал хорошо, но Сослан плясал лучше тебя, спор выиграл Сослан.
Ничего не ответил Челахсартаг, в гневе выскочил из-за стола, сел на своего коня и поскакал к себе домой - в крепость Хиза.
На другой день собрал Сослан своих друзей и поехал в крепость Хиза за прекрасной Бедохой, которую обещал ему Челахсартаг.
Но накрепко заперты оказались ворота крепости, и понял Сослан, что изменил Челахсартаг своему слову и не хочет выдать за него красавицу Бедоху. И решил тогда Сослан силой взять крепость Хиза и увести красавицу Бедоху.
Вернулся Сослан домой, позвал глашатая и сказал ему:
- Пройди повсюду и прокричи громко нартам: «Сегодня пятница, а в следующую пятницу идем мы в поход на крепость Хиза. И тот дом, который не вышлет нам воина, тот дом навеки отдаст мне юношу!
Известил глашатай всех нартов об этих словах Сослана. И во всех нартских домах стали снаряжать воинов.
У нартского пастуха не было взрослых сыновей, его единственный сын еще лежал в колыбели. И громко сетовал пастух:
- Сам я отправиться в поход не могу - не на кого оставить мне нартский скот. А если не пойду я в поход, то должен буду отдать Сослану в вечное услужение единственного сына.
Изо дня в день, целую неделю сокрушался пастух, днем и ночью размышлял он вслух о своей беде. И вдруг услышал он из колыбели голос своего сына:
- Не горюй, отец, лучше отправь меня в войско Сослана.
Удивился отец и ответил сыну:
- Разве бы я горевал, если мог бы ты отправиться в поход?!
Потянулся тогда мальчик в своей колыбельке, расправил руки и ноги, затрещала колыбель и распалась на части. И сказал мальчик матери своей:
- Я что-то голоден, нана!
Испекла тут мать хлеб. И в длину и в ширину равен был этот хлеб росту мальчика. Мальчик тут же съел весь хлеб и на глазах у отца и матери вырос он вдвое.
- Теперь я отправлюсь в поход, - сказал он. - Если Сослану во время боя надо будет сойти с коня, то я смогу хотя бы уздечку подержать.
Большое войско собрал Сослан и повел его в поход. В пути догнал войско мальчик. Увидел его Сослан и спросил:
- А ты куда едешь?
- Еду в поход, тебе помогать, - ответил мальчик Сослану.
- Дело и без молокососов обойдется, - сказал Сослан. - Поворачивай-ка лучше обратно.
- Не гони меня, Сослан, - сказал мальчик, - Я еще пригожусь тебе. Нужно тебе будет спешиться в бою, хоть уздечку твоего коня я смогу подержать.
- Пуглив мой конь. Если вырвет он у тебя уздечку, за что ты его схватишь?
- Я схвачу его за холку.
- А если ты оторвешь ему холку?
- Я схвачу его за гриву.
- А если ты гриву оторвешь, и конь вырвется?