— Пусть будет по-твоему, — сказал мулла.
Раскрыл он большие книги и малые книги. Стал смотреть в кораны и в китабы. Много ли, мало ли он смотрел, наконец, сказал богачу:
— Велик аллах и пророк его Магомет! Они написали в священной книге, чтобы я молился три дня и три ночи. Пройдут те три дня и три ночи, и тогда аллах откроет мне всю правду. А ты отправляйся в свою богатую саклю, молись три дня и три ночи, потом приезжай обратно. И тогда я скажу тебе, где твой сундук, полный золота.
Сел богач на черного коня и сказал мулле:
— Пусть твой дом будет счастлив!
— Пусть аллах благословит твой путь! — ответил ему мулла.
И богач отправился в свою богатую саклю, а мулла побежал к сакле священника.
VI
Прибежал мулла к священнику во двор, посмотрел налево, посмотрел направо, а когда увидел, что никого нет, только один священник сидит в хадзаре, закричал на него:
— Отдавай сундук с золотом!
— Какой сундук? Нет у меня никакого сундука, — сказал священник, а сам подумал: «Видно, дьявол попутал старого муллу».
— Эй, бородатый шайтан! — закричал опять мулла. — Ты меня не обманешь! Говори лучше, покуда цел, куда ты девал золото богача?
— Господь — мой свидетель, — сказал священник и перекрестился, — не брал я золото богача.
Долго спорили бородатый мулла и бородатый священник. Видит мулла — не сговориться со священником добром, уперся он, как осел, и ни за что не хочет отдавать золото. Тогда схватил мулла священника за длинные волосы и потащил его в свою саклю. Там он запер его в старый хадзар и сказал:
— Три дня и три ночи даю тебе сроку. Если не скажешь, куда ты девал сундук, я приведу сюда богача и скажу ему: «Вот этот старый шайтан украл твое золото». Тогда богач отнимет у тебя все золото, а тебя самого убьет.
Видит священник — дело плохо, не миновать ему беды. И взмолился он мулле:
— Сжалься надо мной, дай мне хлеба, вина и мяса на три дня и три ночи. А я буду молиться всевышнему, да не оставит он раба своего и откроет мне, где лежит сундук богача.
«Этот шайтан хитрее лисы, — подумал мулла. — Целый сундук золота украл, а еще хочет пить мое вино, есть мой хлеб и мое мясо. Ну, да пусть будет так. Пусть три дня ест мой хлеб и пьет мое вино. Зато я потом получу три кармана золота и буду пировать тогда три года».
— Хорошо! — сказал он священнику. — Дам я тебе мяса, хлеба и вина на три дня и три ночи. Молись своему богу, чтобы он указал тебе, где лежит сундук золота.
И дал мулла священнику на три дня и три ночи целого барана, чтобы жарил он себе шашлык, чан вина и полное корыто чуреков. А сам пошел к себе в саклю.
VII
Тем временем узнали три вора — вор Биндз, вор Дидин и вор Дзинга, — что богач отправился к мулле в большой аул за Черными горами.
— Не миновать нам гнева аллаха, — говорят воры между собой. — Мулла узнает, что золото богача украли мы.
Испугались они — не знают, что и делать. Наконец, вор Дидин сказал:
— Пойдем в большой аул и спрячемся в большой башне. А как наступит черная ночь, подкрадемся к сакле старого муллы и посмотрим, что он делает.
— Хорошо, — сказали вор Биндз и вор Дзинга, и все втроем отправились в путь в большой аул за Черными горами.
Шли, шли три вора и, наконец, пришли в большой аул и там спрятались в старой башне. А когда наступила черная ночь, вор Биндз сказал вору Дидину и вору Дзинге:
— Я подкрадусь к сакле старого муллы и послушаю, что этот шайтан делает в своем хадзаре. А вы оставайтесь тут и ждите моего прихода.
— Хорошо, — ответили ему воры Дидин и вор Дзинга.
Как лиса крадется к курятнику, так подкрался вор Биндз к хадзару старого муллы и спрятался под окном.
А в хадзаре сидел не мулла, а священник. Сидел священник в хадзаре у муллы уже полночи и все молился, все просил бога:
— Всевышний бог, ты знаешь — не я украл золото у богача. Так скажи мне, кто вор и где он спрятал золото. Если я не найду золото, убьет меня богач.
Только не отвечает ему бог.
Молился, молился священник, а потом надоело ему, зажарил он себе шашлык, налил вина в турий рог и принялся пить и есть.
Много ли, мало ли пил и ел священник — кто знает; наконец, скучно стало ему, а как стало скучно, начал считать, сколько выпьет он вина за эту ночь.
Священник налил вина полный турий рог, выпил и сказал:
— Вот тебе первый!