— А где твоя мать? — спрашивает бедняк.
— Взаймы плачет у соседа, — отвечает мальчик.
— А почему твоя мать плачет взаймы у соседа? — опять спрашивает бедняк мальчика.
— А потому, что сегодня она поплачет над чужими мертвецами, а завтра, когда мы с голоду умрем, соседи будут плакать над нами, — отвечает мальчик.
Понравились бедняку ответы мальчика, и рассказал он ему про то, как хан хочет отнять его жеребенка, и про то, что хана надо выманить из замка.
Тогда мальчик сказал:
— Дайте мне двенадцать молодцов из двенадцати аулов хана. Дайте мне двенадцать лошадей, бородатого козла и двугорбого верблюда. Тогда я выманю старого хана из замка.
Дали ему двенадцать молодцов из двенадцати аулов хана. Дали ему двенадцать лошадей, бородатого козла и двугорбого верблюда.
Посадил мальчик двенадцать молодцов на двенадцать лошадей, гранитными камнями наполнил их карманы, потом говорит им:
— Едем к ханскому замку. Когда двенадцать гончих хана кинутся на вас, пусть каждый из вас ударит плетью одну собаку.
Едут все двенадцать всадников к ханскому замку. А впереди их пешком идет сам мальчик. По одну сторону его шагает бородатый козел и бородой потряхивает. По другую сторону его шагает двугорбый верблюд и губами шлепает.
Вот доехали они до ханского замка. Навстречу им выбежало двенадцать ханских гончих. И двенадцать всадников плетьми ударили по собаке. Завизжали ханские собаки и подняли лай. Слышит это хан, рассердился сильно, а не выходит.
Тогда крикнул мальчик:
— Выходи-ка, хан! Дай ответ на мои вопросы!
Смотрит хан в окно на маленького мальчика и кричит:
— Ты еще мал, чтобы к тебе выходил великий хан! Хан к таким маленьким, как ты, не выходит!
Тогда мальчик ударил двугорбого верблюда и погнал его к хану в замок, а сам кричит:
— Послал к тебе большого — теперь выходи из замка!
— Хан к безбородым не выходит! — опять крикнул хан из замка.
Тогда мальчик ударил бородатого козла и погнал его к хану в замок, а сам кричит:
— Послал к тебе бородатого — теперь выходи!
«Делать нечего, — подумал хан, — надо выходить». А не выходит. «Может, перехитрю, — думает, — я этого мальчика». И крикнул хан опять:
— Если сошьешь мне из булыжника шубу, то выйду!
А мальчик ему отвечает:
— Карманы моих двенадцати молодцов полны гранитными камнями. Если ты из тех камней свяжешь нитки, то я сошью тебе из булыжника шубу.
Видит хан — делать нечего, не перехитрить ему мальчика. Пришлось выйти из замка.
И вышел хан из замка посмотреть на мальчика, и обидно стало ему, что победил его такой маленький мальчик. Рассердился старый хан и крикнул на него:
— Как ты смел бить моих собак?
— Я с двенадцатью молодцами охотился на западе, а твои собаки залаяли на востоке и спугнули стадо серн на западе. Потому мы били твоих собак, — ответил мальчик хану.
— Лжешь ты, мальчик! Как можно, чтобы собачий лай был слышен с востока на запад, когда туда орел не может долететь?! — в гневе закричал хан на мальчика.
— А как это может быть, чтобы кобыла родила жеребенка оттого, что твой жеребец заржал на восточных горах, когда орел туда без отдыха не может долететь? — спросил хана мальчик.
И весь народ со всех аулов хана закричал:
— Верно, мальчик!
— Верно!
— Правду говоришь!
Видит хан, победил его маленький мальчик — заставил выйти из замка. И говорит хан мальчику:
— Победил ты старого хана. Пусть моя дочь выйдет замуж за тебя, когда ты подрастешь. Да возьми ты лучшего коня с седлом из моего табуна. И пусть бедняк с западной горы скажет спасибо тебе и аллаху, что тот жеребенок остался у него.
Сел мальчик на ханского коня и поехал в родной аул в отцовскую саклю. А когда стал большим, он женился на дочери хана. Дал хан своему зятю много золота и лошадей, и живет себе мальчик с молодой женой — дочерью хана, живет, как богатый хан.
А бедняк кормил и поил своего жеребенка год, кормил и поил другой год, кормил и поил третий год. А на четвертый год принялся бедняк работать на двух конях и днем и ночью.
И стало у бедняка много лошадей, много овец и коз, много всякого добра.
Видит хан, что живет бедняк богато и много у него лошадей, много овец и коз, много всякого добра, и все больше злится на бедняка. Что ни день все больше злился хан, пока от злости совсем не иссох и не околел.