Зато хорошо зажили священник и мулла, сытно едят, сытно пьют. А все им мало. Вот и молятся они утром и вечером.
Молится священник всевышнему богу:
— Чем разгневал я тебя, всевышний боже? Совсем обобрал меня этот лукавый мулла. Пошли свою кару на голову обманщика, отними у него разум, преврати его в золу.
А мулла так молится великому аллаху:
— О, великий аллах, совсем разорил меня этот шайтан-священник. Пошли на его голову кару, отними у него язык, растопи сало его глаз.
III
А далеко от того аула, за темными лесами, за глубокими морями, на самой высокой горе, выше туч и выше облаков, жил в своей серебряной сакле старик-волшебник Уастырджи[5].
Смотрел седой Уастырджи на все земли и на все моря, смотрел на все ущелья и леса, на все аулы и дороги. И вдруг приметил он в одном ауле священника и муллу.
Посмотрел Уастырджи на священника и видит — обманывает священник бедных горцев и что ни день живет все богаче, ест жирно, пьет сладко.
Посмотрел он на муллу и видит — мулла тоже обманывает бедных горцев и что ни день живет все богаче, ест жирно, пьет сладко. Посмотрел седой Уастырджи на бедных горцев, а они что ни день живут все беднее, не пьют и не едят, а только молятся.
«Ей-и, — подумал Уастырджи и вздохнул глубоко. — Плохи дела на земле. Видно, придется мне, старику, отправиться в далекий путь, чтобы наказать священника и муллу, а не то посеют они ложь и обман на всей земле.»
Встал Уастырджи с серебряной скамьи, надел он свою белую черкеску с белыми газырями, повязал он булатный кинжал с белой ручкой и в серебряных ножнах, надел на голову белую папаху, расчесал свою белую бороду и три раза ударил в ладоши.
Только ударил он в ладоши, как появился перед ним крылатый белый конь, будто из-под земли вырос. Уастырджи вскочил на белого коня, натянул серебряную узду и взмахнул серебряной плетью.
Расправил белый конь могучие крылья и полетел над морями и над лесами, над Белыми и Черными горами. Сидит Уастырджи в серебряном седле и на землю смотрит, а небесные ветры шевелят его седую бороду.
Много ли, мало ли летел крылатый конь старою Уастырджи — кто знает. Но вот прилетел он в темное ущелье, коснулся копытами земли, и вмиг исчезли его могучие крылья, и стал он как простой горский конь.
Уастырджи ударил плетью белого коня и поскакал по ущелью в тот самый аул, где жили священник и мулла. Перебрался он через три реки и увидел большой аул. На одном конце аула церковь, на другом — мечеть, возле мечети хитрый мулла стоит, а возле церкви — хитрый священник. Подъехал к мулле старый Уастырджи и говорит:
— Салам алейкум, хороший мулла!
— О, алейкум салам![6] — отвечает ему мулла. — Откуда и куда ты держишь путь?
— Мой путь далек, — говорит опять Уастырджи. — Еду я в равнинную страну. Много дней и много ночей надо мне ехать, и боюсь я, как бы дождь не промочил моих костей. Ты читал все кораны и все китабы[7] на земле и все дела аллаха тебе известны, так скажи мне: будет завтра дождь или не будет?
Закрыл глаза мулла, погладил усы, пошевелил губами, а потом сказал:
— Давно в ущелье не было дождя, а завтра по воле аллаха будет дождь.
Посмотрел Уастырджи вверх — не видно на небе ни облачка, ни тучи; посмотрел Уастырджи на склоны гор — не шумит дремучий лес. Посмотрел тогда он на хитрого муллу и говорит ему:
— Если ты говоришь правду, пусть прославится твой дом, пока на земле растет трава, пока с гор течет вода, пока арба катится на равнине. Если же ты говоришь неправду, превратись в осла.
И мулла превратился в осла.
Уастырджи ударил осла плетью и погнал его перед собой. Через весь аул проехал Уастырджи и на другом конце аула, возле церкви, увидел священника.
— Пусть твой день будет счастлив! — сказал священнику Уастырджи и остановил осла и белого коня.
— Да будет счастлив и твой день! — отвечал ему священник.
— О, мудрый священник, — говорит опять Уастырджи, — ты читал много священных книг, и всевышний бог открывает тебе свои тайны. Так скажи мне: будет завтра дождь или нет?
Помолчал священник, подумал, перекрестился на крест своей церкви и сказал:
— Быть дождю, такова воля всевышнего и не изменить ее нам, его покорным слугам. — Сказал так и снова перекрестил себе лоб.
Опять посмотрел Уастырджи на небо, на деревья, на горы и так говорит священнику:
5
6
Салам алейкум и алейкум салам — приветствия на арабском языке, вошедшие во все горские языки Кавказа. Горец, который произносит приветствие первым, говорит «салам алейкум», а второй отвечает ему «алейкум салам».
7