Желание учиться и дальше после десятилетки у нее не пропало.
— Дунетхан, не беспокойся, — сказал я. — Как только сдашь экзамены, мы с тобой умчимся в город и поступим туда, куда ты только захочешь. Недавно и Шаламджери о тебе спрашивал. Мне он не смог в свое время помочь, а тебя без внимания не оставит.
Глаза Дунетхан вспыхнули:
— А я как раз о Шаламджери хотела спросить. Вдруг он опять уедет куда-нибудь?
— Пусть, говорит, даже мир перевернется, но никуда не уеду на этот раз.
— Почему?
— Потому что он хочет, чтобы твое желание поступить в училище непременно исполнилось.
— Ладно. Ты езжай на целину, а я к твоему возвращению стану горожанкой.
Если откровенно, я тоже на Шаламджери надеялся, верил в него. В городе прожил почти три года и хорошо узнал его. Увидит, что обидели несправедливо человека, обязательно вступится за него.
— А где вы там жить будете? — прервал мои мысли голос Бади.
Ну и чудачка — все решила без меня, коли произнесла такое. Никаких сомнений не оставалось в том, что вопрос о моем отъезде на целину ею решен.
— Кто это «вы»? — спросил я.
— Те, кто едет на целину.
— Что же, и меня включаешь в их число?
— Да.
— И я тоже! — взяла ее сторону Дунетхан.
Как я понял, они обе испугались, что я и в самом деле могу не поехать, и потому разом изменили отношение к моей поездке. Дунетхан не меньше меня верила в Шаламджери.
— Я тоже хочу, чтобы ты поехал, — словно уговаривая меня, сказала Бади.
— Почему?
— Привезешь мне что-нибудь.
— А что именно?
— Что-то интересное же будет там?
— Ковыль, может быть?
— А что это такое?
— Красивое растение. Даже на месте покинутого селения растет. Кисточки ее мягкие, пушистые, как петушиные хвосты свисают.
— Это их однажды Дзыцца приносила, да? — вспомнила Дунетхан.
— Да, да, еще в желтую бутылку поставила, — продолжала Бади. — Они долго на шкафу стояли.
— Обе вы правы. Так привезти тебе ее?
— Не хочу! — насупилась Бади. — Такой бурьян и здесь есть.
— А какой же ты хочешь?
— Ты все шутишь! — Дунетхан явно не хотела продолжать обсуждение.
— Ну, хорошо. Поеду я или нет, еще посмотрим.
В моих словах не было твердости. И уже не только я, но и сестры это хорошо поняли. Возвращаясь в город, я опять был взбудоражен мыслями о предстоящей поездке.
II
От Бади и Дунетхан я этого никак не ждал. Хотели утаить, что коза наша пропала. Мы, говорят, надеялись, что найдется, и потому покривили душой. С обманом всегда так: только дай ему волю, так он, подобно свинье, затянет в самую вонючую грязь. Одна ложь потянет за собой другую.
У Бади с сестрой так и получилось. А дело в том, что когда ночной гость устроил тарарам в нашем коридоре, Дунетхан в доме не было. Еще вечером, когда коза не возвратилась из стада, Бади забила тревогу, а Дунетхан направилась в дом к Гадацци: ведь в тот день была их очередь пасти скот. Они же рта не дали ей открыть, наперебой убеждая, что пригнали козу к самой нашей калитке. Совсем голову заморочили девчонке. Вместе с соседями она пошла искать пропавшую скотину. Рыскали по всем улицам, но тщетно. Когда же стемнело, они, взяв фонарь, двинулись в поле. Дошли даже до священного дерева, но зря. Решив, что коза прибилась к чужому стаду, а поэтому завтра может оказаться вновь в стаде, поиски прекратили.
Было уже поздно, когда Дунетхан возвратилась домой. К тому времени Бади уже выгнала быка. А ведь говорила, что Дунетхан спала, когда это происходило. Хуыбырш наш тоже ходил на поиски козы. Будь по-иному, разве пустил бы он в наш двор чужого быка!
В воскресенье я приехал домой. Стадо вернулось с пастбища, а козы нашей и на этот раз не было. Девочки совсем растерялись. Не приходилось надеяться, что скотина, не нашедшаяся в течение трех дней, теперь вдруг разыщется. И Дунетхан больше не могла скрывать эту тайну.
— Где же наша коза? Ведь скотина-то вся вернулась.
Молчание. Никто мне не ответил. Спрашиваю еще раз:
— Где коза?
Дунетхан решила сознаться:
— Нашей козы третий день нет…
— Как это «третий день»?! Что же вы молчали? Как это случилось? Почему?
— Это в тот день произошло, когда скот пасла семья Гадацци. Но они утверждают, что пригнали козу к нашему дому. Никакой вины за собой не признают.
Бади подтвердила слова сестры.