- Всё в порядке, - вернул бутылку Ларс, сделав глоток. – Благодарю за заботу.
- Право, не стоит. Мы же одна команда. Верно?
- Разумеется.
- Так поделись с нами. Что тебя гложет?
- Что гложет? – повторил Ларс, поднеся ладони к огню. – Даже не знаю, с чего начать. Мы идём в Газамар. Что ты о нём знаешь?
- Там болота, - глупо усмехнулся Дик.
- Да, болота… Я расскажу тебе о них, если хочешь узнать, что гложет меня, - Ларс поднял ветку и пошевелил угли внутри костра. – У некоторых северных народов почуявшие скорую смерть старики уходят в тайгу. Уходят, чтобы умереть, не доставляя никому хлопот. Но в Оше своей смертью не умирают. Здесь тело чахнет медленнее, нежели душа. И те, чей дух почти истлел, идут в Газамар. Идут со всего Аттерлянда. Там – в топях – они находят последнее пристанище, избавляя прочих от хлопот. Всё, что у них было, отдано богам. Всё, что у них осталось – дряхлая оболочка и отсвет души, который скоро совсем затухнет. Они приходят не умирать, но хоронить себя заживо. Зловонные болота Газамара устланы телами. Торф сберегает ткани от гниения. Говорят, там есть места, где воды отступили, и на поверхность вышли курганы плоти. Нескончаемый источник материала для грязной некромантии, - лицо Ларса скривилось, выражая неподдельное отвращение. – Но и без вмешательства нечестивых чародеев Газамар таит неописуемые ужасы, смертельные опасности. И полые – кому не хватило духу завершить своё материальное существование в торфяной топи – ничтожнейшая из них. Это вотчина безумия. Всё там шатко, всё неверно. Как ступившая на коварную кочку нога уходит в трясину, так и разум, соприкоснувшийся с гнусной сутью Газамара, лишается опоры. Иллюзии, миражи в тумане болотного газа… они манят, сбивают с пути, ведут к погибели. Ядовитые гады подстерегают путника, и кровожадные твари, вышедшие будто из горячечных бредовых видений, рыщут по топям. Вот что беспокоит меня, вот, что гложет…
- Нам действительно нужно туда идти? – спросил Жером, сглотнув.
- Выбора нет, - покачал головой Ларс. – Если, конечно, ты не решил осесть здесь и дожить свои дни, примирившись с судьбой. Хотя, и в этом случае твой путь завершится в Газамаре.
- А меня беспокоит другое, - обтёр Дик ладонью горлышко принятой от Жерома бутылки. – Как найти Палача Мо в том гадюшнике?
- Это будет нелегко, - согласился Ларс. – Топи обширны и не исследованы. Всё, что известно – их западные границы сопредельны землям Готии и Салансы, южные – Занереку и морю Ветров, северные – Пустошам. А как далеко тянутся проклятые болота на восток – ведомо лишь их обитателям.
- Чудесно, - всплеснул руками Клозен. – Да мы там можем бродить до скончания времён. Хотя, наверное, так долго ждать не придётся, и мы кончимся скорее. А если нам всё-таки повезёт, - усмехнулся он, - что дальше? Как мы уничтожим Палача?! С тем же успехом я могу сейчас отправиться пешком до Марселя, чтобы стать президентом Франции. Вы все твердите, что у нас нет выбора, что нужно переться в жопу мира и убивать там Пожирателей. А вдруг это не так? Вдруг есть иной способ? Может, стоит остановиться и подумать? Может…
- Другого способа нет, - перебил его Ларс. – Поверь, всё, что рассказывал де Блуа – правда. По крайней мере, он в это действительно верил. Только сила, заключённая в великих душах, может помочь нам вернуться.
- Ты даже не знаешь, что с этой силой делать, хоть бы и обладай мы ею!
- Узнаем, - вступил в разговор Олег. – Нам дадут подсказку. Видишь? – продемонстрировал он Жерому тёмный экран мобильника. – Молчит с самого Дерранда. Стало быть, мы всё делаем правильно.
- Неужели? А может, на нас плюнули и забыли? Что, если у кого-то там, - указал Клозен пальцем в небо, - поменялись планы или просто пропал интерес? Ты же сам не хотел полагаться во всём на Неё. Что изменилось? Это из-за душ? Неужели я один тут охранил здравый рассудок?
- Уймись, - махнул рукой Дик. – Больше, чем знал архивариус, нам мало кто расскажет. А теперь у нас свой архивариус, - указал он на голландца. – Он-то от нас ничего не утаит. Так ведь?
- Зачем мне это? – ответил тот вопросом на вопрос.
- Не знаю, - пожал плечами Миллер. – Но кое-что меня настораживает.
- Так поделись своими переживаниями.
- Тут наш русский друг и соратник невзначай упомянул о Дерранде, и я припомнил… - постучал Дик себе по носу указательным пальцем. – Гунон, услышав нашу историю, спросил, как мы выбрались из темницы. А получив ответ, что замок оказался сорван, сказал: «Он освободил вас». Помните? – обвёл он всех присутствующих указующим перстом, словно требуя присягнуть на честность. – Так и сказал: «Он освободил вас». А потом сделал вид, будто ничего и не было. Взболтнул лишку и тут же замял. Но вернёмся к моим переживаниям – хоть я и далёк от человеколюбия, так свойственного мадмуазель Клозен, меня немного напрягает тот факт, что нас освободил чувак, вырезавший со своими подельниками с полтысячи народу, и от одного голоса которого у меня кишки в узел завязывались. Гунон сразу смекнул, о ком речь. А они с де Блуа вроде как кореша были на почве схожих взглядов и увлечений. Так что у меня есть серьёзные сомнения по поводу твоей искренности, дружище. И вопрос – кто Он?