- Боже, что вы несёте? – повернулся к ним Ларс. – Приносить себя в жертву? Не убивая никого, ты себя в жертву приносишь? Может, и я приношу себя в жертву, раз до сих пор не поглотил твою душу, а?
- Это другой мир, дружище, - указал Дик пальцем в темноту. – Чужой мир. Уясни это себе. Мы даже не знаем, люди ли его населяют, или они просто похожи на людей. И – ответь честно – кого из них тебе жаль. Кого?! Мразь на мразе. Любой из них выпотрошит тебя, как рыбу, если сможет. Без малейших сожалений. В одной милой деревеньке нас уже хотели спалить на костре, если ты подзабыл. Просто так, на всякий случай. Их тебе жалко, ради них ты готов сгнить?
- Надо посмотреть правде в глаза, - положил Олег руку на плечо приунывшего голландца. – Да, она неприятна, но от этого не перестаёт быть правдой. Либо мы, либо они. Это даже не вопрос выбора, у нас его попросту нет. Так что…
- Ну, продолжай, - тихо произнёс Ларс, глядя в землю. – Так что мы отыщем какой-нибудь посёлок, человек под сто, не больше, войдём и устроим бойню. Инвестируем в меня оставшийся капитал. Вложения отобьются с лихвой. И так от посёлка к посёлку, от деревни к деревне. Больше душ, больше силы, больше жертв. Вы уже решили, кого мы будем убивать – только мужчин, или женщин тоже? А, может, начнём со стариков? Детей пощадим, или тоже в расход? Ну, отвечайте. Что вы замолчали? Это не праздные вопросы, сугубо прагматичные. Мне нужно знать, ведь делать это буду я.
- Жги всех, - без тени смущения ответил Миллер. – Всех подряд, к чёртовой матери. Детей, стариков, мужчин, женщин, больных, здоровых. Не делай выбора и не отдавай предпочтений. Поверь, так будет легче.
- Не для меня.
- А ты особенный? Не думаю. Все люди одинаковы. Тем более на войне. А мы сейчас именно на ней. Вчетвером против остального мира, - Дик говорил медленно и вкрадчиво, как будто старался внушить непреложные истины глупому ребёнку. – Там, - очертил он пальцем воображаемый круг, - линия фронта, и все, кто по ту сторону – враги. Заруби это себе на носу. Иначе мы подохнем здесь. Все подохнем. А я хочу жить, хочу вернуться и забыть об этом аде, как и они, - указал Миллер на кивающих Олега с Жеромом. – Так что, сделай одолжение, возьми себя в руки и воюй.
- Какая же это война? Мы как каратели придём и спалим их.
- Слушай, - уперев кулаки в бока, подался вперёд Миллер, - неделю назад ты даже не знал о существовании этого… мира, этой планеты, вселенной, мать её! Всего этого не было для тебя! И этих людей не было! А теперь они вдруг стали важны? Теперь мы – сука! – каратели?! Хватит лицемерить! – ткнул он Ларсу в лицо указательным пальцем. – овольно! Если прямо сейчас тебя перенести домой, ты и не спросишь о судьбе этого мира. Даже если сказать тебе, что он погиб, распавшись на атомы, ты и глазом не моргнёшь. Не вспомнишь о здешних женщинах, детях и стариках. Потому что это – мать её! – катастрофа. Во вселенной так бывает сплошь и рядом. У тебя под носом на родной Земле так бывает. Миллионы гибнут от болезней, войн и голода. Но тебя это не трогает. Потому что это всего лишь цифры.
- Но не я их убиваю.
- Какая к чёрту разница?! Они для тебя никто и ничто! Две минуты в новостной передаче! Все эти чёрные, облепленные мухами детишки со вспухшими от голода животами, все эти трупы под обломками зданий, штабеля мертвецов вдоль дорог! Это всё только новостной повод! Ты пьёшь свой кофе, смотря это по телеку, а через пять минут забываешь, озаботившись списком покупок к званному вечеру! Не рассказывай мне о своих сраных принципах и убеждениях, моралист херов!!!
Все трое молча уставились на раскрасневшегося и сопящего как бык Миллера, не решаясь нарушить воцарившуюся тишину.
- Что? – обвёл их Дик взглядом, отдышавшись. – Хватит с меня этой херни. Займитесь делом. Мы не сможем везти телегу, надо волокуши соорудить. Рассвет близко.
Глава 17
Господь разберётся
День выдался ясным. Рутезон, достигший зенита и свободный от облаков, немилосердно бил лучами по еле переставляющим ноги путникам.
- Надо было впрягаться в телегу, - подул Жером на покрытые мозолями ладони. – Эти хреновы волокуши ни к чёрту не годятся.
- Я бы на такое посмотрел, - ухватился Дик за жердь поудобнее.
- Дьявол, - попытался Олег утереть кожаным рукавом пот со лба, но только размазал грязь по лицу. – Печёт как в аду.
- Эй, Ларс, - обернулся Миллер к тащащему волокуши в паре с Клозеном голландцу, - расскажи что-нибудь, иначе эти двое меня в могилу сведут своим нытьём.