— Они сияют, — указал Олег на стены колодца. — Ларс, притуши свет.
По мановению пальцев чародея сферы потускнели, и в воцарившемся мраке сияние рун стало заметнее. Вырезанные в камне письмена искрились желтовато-зелёным, и свечение их становилось сильнее с каждым витком лестницы.
— Мне не по себе, — учащённо задышал Дик. — Что-то происходит, я это чувствую. Что-то чертовски дурное.
— Лестница... — выговорил Ларс с таким трудом, будто только что пробежал марафонскую дистанцию. — Огры её не строили. Они её восстанавливали. И умирали. По мере... Углубления.
— Это защитные руны, — проскрежетал зубами Мордекай, морщась от боли, и утёр побежавшую носом кровь.
Бреннер споткнулся, и вся четвёрка едва не полетела вниз.
— Сделайте что-нибудь! — взмолился Миллер, корчась, будто ему ломали рёбра.
— Давай обратно! — прокричал Олег, и кровь брызнула из его рта. — Нужно вернуться!
— Нельзя! — отрезал Ларс, бросив взгляд назад и увидев, как рунное свечение ползёт вверх по стенам колодца. — Мы не успеем! Держитесь крепче!!!
После этих слов Бреннер перешёл с шага на бег, и прошлые трудности верховой езды показались седокам сущей ерундой. Дракон нёсся вниз по лестнице, едва ли отдавая себе отчёт о происходящем. Его движения были похожи на паническое бегство слепца из горящего здания. Громадного, сотрясаемого конвульсиями монстра заносило на виражах, он врезался боком в стены, и только воля Ларса помогала Бреннеру держаться на ногах. Защитные руны Гут Холейн разъедали изнутри. Присутствие смерти, что почувствовал каждый, только ступив на лестницу, очень быстро стало очевиднее самой жизни. Боль и ужас вытеснили все иные чувства, бессилие парализовало все мысли, кроме одной — держаться, держаться, во что бы то ни стало.
Пальцы Олега онемели, вцепившись в край роговой пластины мёртвой хваткой, а тело швыряло по спине дракона как тряпичную куклу. Перед глазами, будто в ночном кошмаре, летели зловещие шлейфы демонических рун. Хотелось кричать, вопить, что есть мочи, но на это не было сил. В нутро словно запихали моток раскалённой колючей проволоки и тянули во все стороны, грозя вот-вот разодрать в клочья. Но даже тогда его пальцы не разомкнутся. Вся воля, вся жизнь, что остались ещё в агонизирующем существе, цеплялись сейчас за несущегося вниз умирающего дракона, в последней надежде вырваться из ловушки.
Олег не увидел конца лестницы. Очень скоро его взор застлала багровая пелена, и безумная гонка со смертью, наконец, закончилась. Пальцы разжались, и закованное в латы, истекающее кровью тело скатилось по кожистому крылу на каменный пол.
— Эй, эй, очнись, — пробился к сознанию чей-то знакомый, но очень слабый голос.
Олег с трудом открыл глаза и первое, что увидел — освещённое сияющей сферой лицо Мордекая. Колдун был необычайно бледен и, казалось, постарел лет на двадцать, по земным меркам.
— Ага, живой, — оскалился Томас, демонстрируя кровоточащие дёсны. — Я ещё на что-то гожусь, а?
— Ты спас нас, — ответил из темноты голос Ларса. — Ещё бы не годился.
— Господи, — простонал Миллер. — Я думал, нам конец. Слава тебе, Господи.
— Не нужно этого, дружище. Для тебя просто Томас.
— Что с Бреннером? — приподнялся Олег.
— Приходим в себя, — прозвучал громоподобный шёпот за спиной голландца.
— Как мы выжили?
— О, — опустился на пол Мордекай. — Если в двух словах, я поделился с вами частичкой своей души. Нет-нет, ничего особо ценного, всего лишь немного энергии, чтобы не пришлось держать за вас ответ перед нашим работодателем. Это было бы весьма... скверно, — повалился он на спину.
— Томас! — вскочил Олег, сам удивившись собственной прыти. — Что с ним такое?
— Он ведь уже сказал, — помотал головой Дик, будто отгоняя сон. — Теперь в каждом из нас частица его проклятой души. Сраный, сука, донор.
— Он будет в порядке, — заверил Ларс. — Дай ему время.
— Разве можно делить душу? — склонился Олег над лежащем навзничь колдуном.
— До сего дня я полагал, что нельзя, — пожал плечами голландец. — Похоже, у нашего нового друга достаточно тузов в рукаве.
Олег встал и осмотрелся.
Впереди и позади, насколько хватало света, простирался огромный сводчатый коридор. То, что свет исходил лишь от парящих поблизости сфер, немного успокаивало, но тревожило другое: