Изображение застывает, несколько раз мигает и, наконец, гаснет. В неожиданной тишине голос Джервиса кажется громом.
– «Primum». Первый.
Хорошо, что не «единственный».
Велиус обеспокоенно топчется на месте.
– Это все дерьмово, конечно...
– Велиус!
– ...но где мои родители? Мама должна была вернуться со смены еще полчаса назад!
Лицо Циннии делается совсем несчастным. В довершении всех упавших на голову неприятностей катастрофического масштаба, она добивает последней новостью:
– Уоти сказал, что твои родители останутся в продовольственном секторе. Осматривать больных.
Вот черт.
– Но там нет больных! – взрывается Велиус. – Ты что, не поняла еще, нет никакого карантина!
– Я знаю, – терпеливо отвечает Цинния таким тихим спокойным голосом, что мне становится ее жаль.
– И вируса никакого нет! И этот придурок вовсе не болен, ясно?
– Ясно.
– И все это отстой, и не надо мне рот затыкать!
Он делает несколько шагов назад, резко разворачивается. Его вдруг размывает темной полосой, и я не успеваю даже моргнуть, когда блондин оказывается в дальнем углу склада. Волосы белым пятном выделяются на фоне черного сгустка дыма, пятно мигает и появляется в другом углу, снова мигает...
– Думаю, его сейчас лучше не трогать, – вздыхает Джервис. Цинния смотрит на нас самыми печальными глазами, что я у нее видел.
– Хорошо.
После ее «хорошо» я вдруг испытываю тревогу поверх уже въевшегося под кожу постоянного страха. Вдруг Цинния захочет расспросить, из-за чего все так всполошились на самом деле – а она захочет. Что мне ответить? Знаешь, подруга, такое дело, я калигус. Прекрасное начало разговора, после этих слов мне точно ничего с ней не светит.
Ха, как будто до этого что-то светило.
Я одергиваю себя. Дурацкие мысли.
Перевожу взгляд к Джервису. Он молчит. Смотрит себе под ноги, разглядывая затянутый в стальную обшивку пол, и кусает щеку изнутри.
Я хочу сказать что-нибудь ободряющее, но в голове пусто – если я не прокручиваю мысли о Циннии по кругу, то меня одолевает нелепая злость.
– Эй, Джер, – мой голос не слушается и еле скрипит. – Слушай, все будет в порядке, да?
Не знаю, кого хочу в этом убедить, его или себя. В любом случае стандартная фраза не помогает.
Первое, что пришло мне на ум после новостей: отец на свободе. За этой мыслью тут же прибежала другая и дала первой знатную оплеуху. Опомнись, дубина, это была голограмма, чтобы задурить головы майронцам!
Безосновательная радость опять сменяется злостью. Отец все еще по стражей, Евандеры теперь тоже. Ситуация становится все плачевнее, но в нашем положении это зовут карантином. Я прокручиваю в голове фразу, за которую невольно зацепился: «необходимые препараты уже направляются сюда из Карэя».
Соединяющий кратеры коридор открывается раз в неделю и обычно используется для передачи продуктов в другие города. Ради экстренного случая его откроют вне графика, но ведь это все липа. Нет вируса – нет и медикаментов. А если нет медикаментов, то прибыть в Майрон может только...
Догадка взрывается в моей голове десятком бомб и дробит остальные мысли на куски.
– Надо что-то делать... – говорит приятель, потирая виски. Резкий грохот мешает мне услышать остальную часть фразы – Велиус громит склад с противоположной стороны, и мы с Циннией одинаково вздрагиваем от каждого опрокинутого ящика. В них, оказывается, скрываются бутылки с водой, консервы и какие-то маты. Это что, запасы? Здесь бункер?
– Я знаю, что делать! – вдруг восклицает голос Велиуса, прежде чем сам он появляется в сгустке черного дыма рядом с нами. Волосы взмокли, с лица стекает каплями пот. Он стирает его резким движением руки. – Я знаю! Для начала надо... Ждите здесь.
И дым снова размывается полосой, а за нашими спинами тут же открывается и закрывается дверная панель в стене.
– Стой, Велиус! – спохватывается Цинния. – Тебе нельзя домой!
Но он уже уносится прочь, оставляя после себя слабый порыв ветра и запах пота.
– Что он задумал?! Что вы задумали?
Мы с Джервисом переглядываемся и пожимаем плечами – я пожимаю, а он остается неподвижен.
– Сюда пришлют еще калигусов? Вместо медикаментов из Карэя, верно? – спрашиваю я, а у самого руки трясутся. Джервис кусает щеку.
– Тоже так думаешь, да? – вздыхает он. – Это плохо. Я не знаю, что решили доктор Евандер и твой отец, но тебе здесь оставаться опасно.