Я потряс мордой, разгоняя сон. Вот она, такая милая и прекрасная, лежит рядом с тобой и спит. Спит как никто другой, потому что только я могу осознать, насколько лисица может быть дорога мне. А главное — она знает об этом и разделяет со мной любовь.
Я не стал её будить, просто вылез из-под одеяла, постарался как можно тише расчесаться и вышел из спальни.
Клан спал. Мирная, спокойная жизнь дарует нам всем такую награду — спокойный и безмятежный сон. По моему замку на правах полного хозяина гулял ветер, периодически хлопая незапертыми дверьми и завывая в длинных коридорах, вырубленных в дереве.
Я решил прогуляться, пока никто ещё не проснулся. Я очень-очень редко вижу свой замок в таком умиротворённом состоянии. Да, я прожил в нём всю свою жизнь, изучил каждые его ход и всего тайны, можно даже сказать, подружился с ним. Не так давно я понял, что мой замок — это такой большой живой организм, а мы всего лишь паразиты, копошащиеся в его нутре. Даже моя жена, очень любящая растения, порой гладит кору древнего дерева, общается с ним, иногда даже что-то просит. Я держался куда проще — просто гулял по нему, иногда прося у него прощения. И сейчас у меня было за что извиниться: зайдя в главный зал я прижал уши от холода. За ночь тут очень похолодало: подушечками лап я чувствовал росу, которая появилась на ковре. А ещё чувствовались мелкие осколки стекла; эвы хоть и убирались здесь довольно долго, но всё равно они не смогли вытряхнуть из ковра все остатки шикарного витража.
Я побродил немного по большому залу, погладил большой дубовый стол, за которым обычно проходили клановые совещания. Я знаю, замок запоминает и хранит всё что здесь когда либо происходило, но вот как спросить к него так нужные мне вещи — я не знал. Да и даже если бы знал — воспользовался бы?
Снова в голову забрались сомнения по поводу предстоящего решения. Я решил обдумать два варианта самых вероятных исходов этого дела.
Меня поймают.
Это мне представлялось почему-то лучше всего. Сталь наручников холодит запястья, меня ведут к парапету, и там вешают. Нет, будучи обвинённым в таком преступлении, я не смогу выкарабкаться никакими силами. Любой провал повлечёт за собой только смерть.
А если у меня получится?
Вот тут моё воображение давало сбой и я терялся в догадках. Ну что со мной может произойти, когда я ограблю целое королевство?
Почему-то опять думалось о смерти и представлялись довольно ужасные картины всевозможных побоищ за всё это золото. Я ведь не смогу охранять его достаточно хорошо, тут целая армия нужна.
Но мне придётся отдать три четверти пиратам. Не жалко в принципе, но всё равно. Даже одной четверти мне хватит что бы купить половину родного королевства в собственность. Да и зачем мне столько золота, действительно?
Реальная его польза была в авторитете и славе, которую я заработаю, если проверну это дело. О таком не мечтал никто, и скорее всего не мечтает.
Кроме меня.
Если я совершу это ограбление — моё имя надолго останется в истории.
А это очень приятно, как ни крути.
Всё равно выбор был слишком сложным для меня.
Я бродил по своему замку не один час, прежде чем утреннее солнце разогрело влажный воздух, и день полностью вступил в свои права. Успел я заглянуть и на самую высокую башню своего замка. Дерево — это лишь основа для моего дома, на нём было множество каменных надстроек. Конечно, до королевского замка мне никак не дотянуть, но то что у меня есть этот дом делало мою особу несколько выше, чем обычное зверьё.
Первой в зал пришла Флёр — в лёгкой белой пижаме и явно не выспавшаяся. Зевая, она стала готовить себе крепкий чай, будто меня и не замечая. Пока чайник грелся на огне, она достала буханку хлеба и стала откусывать прямо от него.
-Как ночка, Флёр? — тихо спросил я, удивляясь домашнему наряду лисицы.
Глава клана что-то недовольно пробухтела, набивая пасть хлебным мякишем. Булка была совсем свежей — испекли только вчера.
-Утро-то, надеюсь, доброе? — я и не пытался её понять.
-Более-менее... – ответила Флёр, прожевав. Она налила в свою кружку заварки и поставила передо мной мою любимую большую фарфоровую чашку.
Я тоже взял себе чаю, и посмотрел на Флёр. Лисица вдруг необычайно строго посмотрела в мои глаза и шепнула на пределе слышимости:
-Это был не сон.
-Не что?
Но вдруг я ощутил как к вискам припала кровь, а глаза буквально начали вылезать из орбит. Схватившись за виски, я сдавил свою голову, потому что думал будто она сейчас взорвётся!
В моей памяти из бездны океана всплыл целый материк, и наполнил мозг какими-то странными, новыми, свежими воспоминаниями о том...
Из носа пошла кровь и я слегка запаниковал, ища на столе салфетку. Сидящая напротив Флёр невозмутимо сунула мне под нос белый носовой платок.
-Побочный эффект, Ренар.
-Что со мной происходит!?
-Твоя память сейчас переливается заново, дополняя её всем тем, что случилось в эти четыре месяца, которые ты отмотал назад.
-Ты тоже помнишь это!? Какого... я думал это обыкновенный кошмар!
-Вспомни, сколько раз ты хотел чтобы это всё оказалось кошмаром... – спокойно напомнила мне Флёр и я с огромным ужасом в глазах посмотрел на неё...
-Эмерлина...
-Ренар, стой! – она бросилась за мной, а я со всех лап помчался в спальню.
Я пересёк весь замок за какую-то минуту, забежал наверх и распахнул дверь, остановившись в проёме.
Лисица натянула одеяло до груди, скрючив недовольную мордочку – и то только потому что за моей спиной появилась Флёр, которая попыталась остановить меня, но не смогла – я буквально пролетел расстояние от двери до тёплой двуспальной кровати, потом плюхнулся рядом с ней, обнимая всем, чем только можно и как можно сильнее.
-Эмерлина! – завопил я от радости, вызвав напуганную улыбку Флёр, – Как же я рад что ты есть у меня!
-А что случилось? – озабоченно спросила моя жена, радуясь такому вниманию.
-Ничего! – радостно завопил я, – Ещё ничего не случилось, даааа! – Я рассмеялся как маньяк.
Флёр покрутила пальцем у виска, и моя жена улыбнулась. Конечно, ведь с ней всё было в порядке...
Когда первая волна эйфории от обретения погибшей жены прошла, я встал и расцеловал её мордашку как никогда раньше. Эмерлину такое внимание уже не пугало, она любила ласки, поэтому охотно подставлялась им. Но когда моих сил уже не осталось, я просто встал перед ней на одно колено, смотря на неё.
-Эмерлина... – начал я, подыскивая самые красивые, самые искренние слова, – Дорогая моя... самая ценная на всём свете. За эту ночь я понял, что больше никогда не смогу с тобой расстаться. Прошу прости меня за всё, за все те обиды, за всё то время, пока меня не было с тобою рядом – теперь я обещаю тебе одно! – Я вздохнул поглубже, – Больше я никогда не подведу тебя, обещаю! И это не то обещание, которое я... обычно не исполняю, нет. Прошу поверь мне... Поверь лжецу, когда он признаётся в любви самой дорогой... Дороже всех сокровищ, что он наворовал...
Я потерял мысль, но моя жена только улыбалась.
-Ренар, я всегда верила тебе...
-Я всё ещё люблю тебя... – признался я, – Спустя столько лет – чувства не ослабели. И никогда не ослабеют...
Потом я поднялся с пола, целуя свою жену. Я так долго этого ждал, так долго за это боролся – и теперь прошлое обернулось ночным комаром...
Я бы провёл ещё больше времени с ней, провёл бы всю жизнь, но вторая в моей жизни лиса, оперевшись плечом на дверной косяк, деликатно кашлянула в кулак, привлекая к себе внимание.
-Ренар, нам надо о чём-то поговорить, – напомнила она.
-Ах, да... Да... – я долго не хотел отпускать лапу Эмерлины, но когда её пальцы выскользнули из моей ладони, я только и сказал ей – Извини...
-Ренар, я никуда не денусь, – насмешливо сказала лиса, – И к тому же – у тебя важные дела. Возможно, ты скоро пропадёшь надолго... – она подмигнула мне и начала одеваться.
У меня неприятно ёкнуло сердце.
Выбор стал ещё тяжелее, но сейчас он был очевиден.
Очевиден для всех остальных, но только не для меня.
Как только дверь закрылась, Флёр довольно сложила лапы на груди.
-Надеюсь, ты теперь понимаешь, что ты должен ответить кобре?