Развернув клинок, я что есть силы нанёс ему удар сбоку. Лис успел подставить один из мечей, но я смог достать его. Несмотря на то, что мой клинок дошёл до бедра Чака, он не получил ранения. Он упёрся вторым мечом, оттолкнул мой и сам перешёл в атаку. Я был готов к этому. Лис с двумя лёгкими и острыми мечами мог наносить удары с ужасной скоростью в любое место на теле своего соперника. Но в этой технике был один существенный минус. Принимая удары на свой тяжёлый меч, я блокировал все его выпады, позволив ему тратить свои силы впустую. Когда Чак понял, что так он не сможет пробить мою защиту, лис сменил тактику. Теперь он должен был сражаться по моим правилам, что мне и было нужно. Он стал наносить менее быстрые удары, и теперь они обходили мой блок. Но эти выпады лиса были рассчитаны на прямой и тяжёлый меч, а не на тонкий и изогнутый, поэтому большинство его ударов тоже были мной отбиты. Теперь пришла моя очередь пойти в атаку. Отбив очередной его выпад, я занёс меч для удара. Главным было — вложить в удар максимальную силу, тогда лис просто не сможет его блокировать. Но рыжий, сложив оба своих меча вместе, сумел отразить удар. Ещё два моих выпада закончились неудачей: каждый раз Чак использовал все тот же приём. Припомнив ещё несколько ударов, я решил комбинировать их, но старый лис был умён и ловок — он умело отразил их всех одним взмахом меча. Тут я понял, что наш поединок затянулся, причём катастрофически. Гиены, которых осталось не больше пяти десятков, бросились наутёк. Некоторые лисы, в том числе дочь Чака и гигантский волк, бросились за ними в погоню, но вскоре прекратили её и начали добивать оставшихся на поле боя гиен. Это вряд ли было необходимо: живых гиен оставалось не больше двадцати, а количество лис многократно превосходило сотню, а то и две. Среди них практически не было потерь, если сравнить с нами…
Собрав все свои силы, я развернул меч, крутанул им над головой — и мой верный клинок метнулся к груди лиса. На его пути снова оказались два скрещённых меча — точно на пути моего удара. А в миг соприкосновения наших мечей я понял только одно…
Клитус
Я не мог заснуть этой ночью. Многие не могли. Но никто из них не был настолько одинок, как я…
Оставшись в темноте, я ещё раз подкинул два своих топора, поднял их и осмотрел лезвия. Всех моих познаний в оружии хватило лишь для того, чтобы понять, что это были просто отличные топоры, а большего и не надо было. Пару раз махнув ими, я нечаянно срубил довольно большое дерево на опушке леса. Оно шумно рухнуло на землю, и все сразу же отвлеклись от своих дел, уставившись на меня.
— Извините… — сказал я, поднял дерево и поспешно отволок его в лес. Вернувшись, я заложил обе секиры за спину — специально для них на новых доспехах были сделаны особые крепления. Секиры крепились крест-накрест, топорищем вверх. Вставить их в крепления вслепую было делом нелёгким, но зато потом тяжесть практически не ощущалась: хитрая система ремней и креплений на доспехах очень удачно распределяла их вес. Предусмотрительности лисьих кузнецов оставалось только удивляться и восхищаться: они действительно сумели предусмотреть всё.
Подойти к основной компании неспавших я не решился. Они были лисами — я точно знал, что многие из них считают меня монстром. Сидя вокруг костра, они тихо беседовали, а я отошёл к темной опушке и остановился там, глядя в чёрное, усыпанное звёздами небо.
Но вдруг один из моих соклановцев обратил на меня внимание, ткнул своего соседа в бок, и они вдвоём неуверенно направились ко мне. И хотя я делал вид, что смотрю в небо, но я прилагал все усилия, чтобы сохранить спокойствие.
— Эй, Клитус! — позвал меня один из лисов.
— Волк!
Я медленно повернул к ним голову. Наверно, они усмотрели в этом что-то угрожающее, потому что оба сразу остановились.
— Что вам нужно? — я постарался сказать это как можно менее громко, но всё равно слова получались только с рыком.
— Ну… Мы… Ты…
— Мы подумали, что раз ты член клана, то почему ты не со всем кланом?
— Что вы имеете в виду?
— Давай к нам, Клитус. Мы там байки травим…
Я усмехнулся и приподнялся на локтях. И опять у меня получилось это чересчур страшно — двое смельчаков сразу попятились на пару шагов назад.
— Зачем мне идти к вам, если вы сразу же разбежитесь?
— Кто боится? Клитус, просто понимаешь… Ты слегка неосторожен в своих движениях, вот тебя и побаиваются. Ты меньше маши топорами, и никто тебя боятся не будет.
— Ну раз так… — я с лёгким рыком оторвал своё тело от земли и направился вместе с двумя посланцами к костру, вокруг которого сидели два десятка лис. Все они тихо смотрели на огонь, кто-то что-то рассказывал, двое точили мечи. Животные отдыхали и наслаждались жизнью, когда я подошёл к ним и попросил подвинуться.
По кружку прошло лёгкое удивление, но пятеро лисов охотно пересели, освобождая мне место около большого костра. Меня сразу же стали разглядывать соседи, один даже потыкал меня когтем в бедро.
— Ого, — только и сказал он, — да у тебя везде сплошные мускулы.
— Чем богаты, тем и рады, — грустно прорычал я в ответ.
— Слушай, дай мне попробовать твой топорик, — довольно большой и с виду сильный лис встал с насиженного места и подошёл ко мне. Легко сняв секиру с крепления на спине, я положил её на землю. Лис потёр лапы и взялся за ручку, но смог оторвать от земли только рукоятку, и то не полностью. Продержав её несколько секунд, он постарался аккуратно опустить её, но смог лишь бросить.
— Какая же в тебе сила, если ты можешь махать ими, как Чак своими мечами!
— Потрясающе! — послышалось среди сидящих.
— Покажи что-нибудь!
По желанию толпы я просто поднял секиру с земли и легко подбросил её. Топор сделал полный оборот рукояткой и послушно лёг мне в лапу. Волчье тело давало мне и такие преимущества, как небывалая ловкость и сила.
Сидящие поражённо охнули. Для них было тяжело даже оторвать такой от земли, а я прямо перед ними жонглирую им, как кухонным ножиком. Но публике быстро надоело смотреть на это, и я снова уселся на землю. Как только я устроился поудобнее, ко мне подошла молоденькая маленькая лисица в лёгких чёрных доспехах. В лапе она держала большой блочный лук, а за спиной болтался колчан стрел. Скромно присев рядом со мной, она, ничего не говоря, приложилась головой к моей лапе.
— Эй, ты чего? — сразу же спросил я. Это было слишком неожиданно.
Лисица ответила не сразу, сначала пошевелив ушами и поёрзав.
— Да ладно тебе. Подумаешь, гора мяса. Для меня сегодня будешь мягким и шерстяным, — нагло пробормотала она.
— Тогда можешь устроиться поудобнее, — взяв её подмышки, я аккуратно переложил её на свои лапы, устроив у себя. Лисица отнеслась к этому вполне спокойно, отложила свой лук, свернулась у меня на коленях в клубочек и заснула. Несмотря на щитки на лапах, она умудрилась устроиться очень удобно, не задевая ни одного. Я неожиданно почувствовал её тепло через свою густую шерсть и совсем легонько погладил её по чёрным ушкам. Такого в зверином обличии я ещё не испытывал.
— А вот ещё историю я слышал, — начал вдруг один из сидевших лисов, — о том, что мы с вами появились не сразу.
Все присутствующие сразу развернули свои уши в его сторону. Лис явно умел травить всевозможные байки.
— Что ты хочешь сказать?
— Это рассказ о том, как появились мы с вами, братья, и этот мир, в котором мы сейчас живём. Как разумные животные, ходящие на двух задних лапах и говорящие подобно людям, заполнили эту землю, — лис сделал паузу и, убедившись, что никто не намерен его перебивать, продолжил: — И история эта начинается с того, что все мы раньше были теми, кто сейчас бегает в лесу и охотится на грызунов. Но когда-то великий маг и учёный, чья фамилия была Фримен, решил разгадать загадку разума животных. Он хотел знать то, о чём мы думаем, как мы чувствуем и что ощущаем. Тогда он поймал каждого дикого зверя в мире и стал исследовать всех их. Он работал тридцать лет и спустя такое время он сам стал как животное. Надо было отметить, что он был человеком, великим и умнейшим человеком своего времени. Но такая работа отгородила его от остального мира. Он днями и ночами работал у себя в замке, и животные окружали его постоянно. Когда он завершил исследование языка и поведения последнего представителя вида животных, он пришёл к выводу, что в глубине нашего мозга заложены те же навыки и умения, какие есть у человека, и то, что все животные, люди, эльфы и другие живые существа равны, просто люди почему-то смогли открыть в себе эти способности изначально, а все остальные животные — нет. Тогда Фримен начал работать над заклинанием, которое бы помогло животному обрести разум. Когда он смог разработать его, оно оказалось настолько длинным, что ему пришлось читать его три дня подряд без ошибок и не сбиваясь. Но когда он прочёл его, то животное, оказавшееся перед ним, обрело точную копию его разума. Тогда маг понял свою ошибку: он не дал животному разум, он просто накачал его магической силой. Но его творение послужило ему помощником, ведь они были равны по своему уму. Тогда они вдвоём стали делать зелье, которое не просто давало возможность мыслить — оно раскрывало индивидуальность и помогало животному вырасти в своих возможностях значительно и за короткое время. Вместе со своим напарником они потратили многие месяцы своей жизни, пытаясь подобрать нужные ингредиенты для зелья. И спустя год оно было готово. Они дали его первому животному, которому суждено было обрести свой собственный, независимый ни от кого разум. Но зелье оказало ещё более чудесный эффект, которого не ожидал Фримен: помимо разума животное ещё и обрело другое тело — именно тогда мы с вами встали на две лапы и научились пользоваться человеческими удобствами. Фримен очень волновался, что трансформация доведёт животное до состояния человека, но, к счастью, до этого не дошло. Перед великим магом предстало его первое творение, и тогда он решил сварить и дать зелье всем животным. Он ушёл в леса, где подливал его в лесные озёра и реки. И так очень многие сразу же обрели разум, потому что вода была неотъемлемой частью зелья. Когда животные поняли, что произошло, что они оказались в мире людей, которые живут по своим законам, то звери создали свои первые договоры. И первым было сказано, что отныне никто, кто обладает разумом, способен мыслить и понимать речь, не ставится выше других. Теперь все разумные были равны между собой. Спустя год звери заключили ещё один договор — хищник не мог больше нападать на разумных зверей, которых они считали добычей. Целый месяц спорили мы об этом зверином законе, но новообретённый разум одержал верх — мы перестали есть разумных. Но, даже несмотря на этот закон, звери никогда не враждовали между собой. Не было войн и драк, все спокойно жили в лесу и никому не мешали. Но как только умер наш создатель — Фримен, то люди сразу ополчились против разумных зверей. Они пошли войной на племя животных и весьма удачно уничтожали нас. Животные не хотели сражаться — они шли к людям с песней мира, которая показалась им враждебной. Люди огрызались огнём и мечом, и звери отступали всё дальше вглубь лесов, где их защищала сама природа. Но люди вырубали леса и продолжали убивать нас. Тогда звери решили действовать людскими методами. Они собрали армию всевозможных зверей, куда входили все представители от каждой расы, и вместе двинулись войной на людскую расу. Звери сражались отчаянно и храбро, но никакие когти и клыки не смогли выстоять против закалённых лат и мечей, которые были у людей. Тогда они снова отошли вглубь лесов, где много лет подряд осваивали и изучали людские ремёсла. Звери научились готовить пищу, шить себе одежду и изготавливать оружие и латы. Некоторые из нас успешно освоили магию и принялись работать над подкреплением. В итоге через несколько десятков лет забвения против людей вышла сильнейшая армия всевозможных зверей, отлично вооружённых и защищённых от оружия людей. Теперь мы уверенно смогли отбросить их в свои города, где стали читать им свои условия. В результате множества битв и кровопролитных сражений между людьми и животными мы остались в огромном численном преимуществе. Тогда животные собрали большой совет, которого сейчас уже нет, и начали решать, что делать с мелкими, слабыми и подлыми людьми. На решающем совете среди прочих присутствовали также и орки с эльфами — теми, кто существовал в нашем мире изначально и был создан самими богами. Они никогда не вмешивались в дела людей и были дружны с животными. На совете присутствовал и представитель людей. И, когда все собрались, то ли эльф, то ли кто-то из животных предложил оставить их в покое и предложить жить с людьми в мире и согласии. Предложение было поддержано, и посланник людей передал своему роду эту весть. И тогда вражда между разными расами прекратилась. Были попытки людей снова установить свою власть, но, как это ни странно, они пресекались самими же людьми. С тех пор животные и люди жили в мире. Появлялись новые королевства, менялись века, правители и судьбы, но все воспринимали говорящего и ходящего на двух задних лапах лиса совершенно нормально.