Эмерлина, стоя позади меня, отвесила мне подзатыльник. Я так увлёкся мыслями о ценности диадемы, что забыл правила приличия. Приложив лапу к животу, я поспешно, но элегантно поклонился королю. То же самое сделали мои спутники. А Изенгрин остался стоять.
— Ренар Конфонский! — сказал король сразу, как подошёл и зашёл на помост. Он был единственным, кто называл меня по имени и фамилии, считая, что я, как феодал на его службе, это заслужил. — Ты опять устроил шум. На этот раз такой, что его услышал даже я. Что ты натворил на этот раз, лис?
— Ваше Величество, я ничего не делал. Я лишь помогал своим друзьям, пока без меня на моей земле что-то произошло.
— Что могло произойти? Ты знаешь, лис, что твоя земля неприкосновенна.
— Я знаю, милорд, но, видимо, кто-то нарушил эти правила.
— Это невозможно! Древние законы говорят, что никто без разрешения хозяина не может ступить на чужую землю!
— Но на его земле нашли целое захоронение пропавших зверей! — крикнул кто-то в толпе, на что король сразу обернулся.
— Захоронение? — переспросил он.
— Да! — снова встрял тот лось, который проверял жемчужину Флёр на подлинность. — Примерно месяц назад в городе стали пропадать разные звери. Все они были разных сословий и разных кругов, но всех их связывало одно — они были должны денег Ренару. И позавчера всех их мы нашли на его земле, жестоко измученными и мёртвыми!
Народ согласно зашумел. Лихорадочно прокрутив в своей памяти последний год своей жизни, я вспомнил, что действительно заходил ко мне медведь, взял смехотворную сумму в долг, которую я ему сразу же простил, списав на простую помощь. Я даже не собирался требовать деньги обратно, они всё равно были не мои…
— Значит, мотив у тебя был… — заключил король.
— Но я этого не делал. Я никогда не разбираюсь со своими должниками подобным образом!
— А как ты это делаешь? — кто-то в толпе решил поехидничать.
— Либо никак, либо… — тут я усмехнулся, поняв, что впервые моя репутация сыграет мне на лапу. — Либо ворую!
Тут уж я понял, что окончательно вернул народное доверие. Но Изенгрин никак не мог успокоиться: он понимал, что его план вот-вот рухнет, а если это произойдёт, то он и сам попадёт под подозрение:
— Он лжёт! Он лжёт всегда, вы это отлично знаете!
— Ты ничего не докажешь, Изенгрин! Хотите увидеть настоящего убийцу — пожалуйста! — показал я на волка. — Он перед вами!
— Лжец!
Творилось уже нечто невообразимое. Все шумели, спорили, некоторые дрались. Король некоторое время молчал, потом прорычал на всю площадь:
— Молчать!
Сразу же все притихли, глядя на нас.
— У меня всегда был способ узнать правду! Бернал!
Ослик сразу же оказался за ним, готовый и преданный. Передав королю склянку с сывороткой, он лукаво мне улыбнулся. Он знал, что зелье заставляет говорить правду, и знал, что я могу выкрутиться хитростью, предоставив правду такой, какая она нужна мне. Но сегодня мне нельзя было пить это.
Потому что если меня спросят: «Ты убивал их?», то я не смогу выкрутиться.
Потому что я действительно убивал.
— Ренар. Это единственный способ, — подозвал меня король.
— Нет. Сегодня я не вру и зелья пить не буду.
Изенгрин сразу воспрял духом: если подозреваемый отказывается говорить исключительную правду, значит, его ещё есть в чём подозревать.
— Не будешь? Почему? Если ты невиновен, это только поможет тебе.
— Я знаю. Но я боюсь, что вы будете задавать не те вопросы. Тут же Изенгрин.
— Его мы потом тоже напоим этим зельем, — заверил меня король.
У волка глаза расширились от страха, но никто этого, кроме меня, не заметил.
— Ваше величество, позвольте, — вылез Бернал, — мы можем задать лису, скажем, три вопроса. Достаточно ровно трёх капель моего зелья и он ответит на три вопроса как на исповеди.
— Трёх будет достаточно. Даже двух. Один будет контрольным.
— Хорошо. Какие вопросы? — мне важно было это узнать.
— Твоё имя, делал ли ты это всё и кто это делал, по твоему мнению.
— По моему мнению? Изенгрин, конечно!
— Возможно, сейчас ты говоришь это только затем, чтобы подставить его, — справедливо заметил король.
— Хорошо, на такие вопросы я согласен. Только пусть пасть Изенгрина держат закрытой!
— Да будет так. Я знаю, вы злейшие враги.
Король дал знак своим стражникам, и двое встали у волка за спиной. Один зажал пасть Изенгрина в ладони, а второй стал держать его лапы.
— Итак, Ренар, три капли.
Я присел на одно колено, открыл пасть и позволил королю трижды капнуть мне на язык кристально прозрачным зельем. На вкус оно было как сладкие огурцы, и пока его действия я не ощущал. Оставалось только выслушать три вопроса.
— Итак, твоё имя, лис Ренар? — задал мне первый, далеко не самый простой вопрос король.
Почему не самый простой? Всё просто.
Язык уже не слушался сознания, а будто заговорил сам:
— Лис Ренар третий де Паула Тринидад Гедиминайт Придкейн Терлоу-Камминг Монпансье МакСаскачеван Таунсенд-де лос Ремедиос Импост ди Ренда Конфонский.
Я перевёл дыхание. Выговорить это ни разу не вдохнув — подобно плаванью под водой. Но я пока справлялся со своей фамилией. Король любил задавать мне этот вопрос для проверки зелья, потому что в обычном состоянии я фамилии не помню. Помню только последнюю часть «Импост ди Ренда», и то только потому, что Ренд — имя моего отца.
— Отлично. Теперь самый важный вопрос. Лис Ренар, ты совершал все эти ужасные злодеяния?
Я спокойно, с лёгкой улыбкой, совершенно не хитря, ответил:
— Нет.
Как я был рад в этот момент, что правда наконец на моей стороне. И всё благодаря довольно честному образу жизни: воровать — дело куда более благородное, чем убийства.
— Тогда скажи мне, лис Ренар: кто мог сделать это?
Я спокойно повернулся в сторону волка и низко произнёс:
— Изенгрин.
Волк, поняв, что его тоже могут допросить, вырвался из лап стражников и кинулся наутёк. Но тут же последовала команда короля:
— Взять его!
Толпа сомкнулась, Изенгрин получил по морде и поскользнулся на грязи. Тут же подбежали стражники и схватили его так, как это обычно делают с преступниками.
— Волк Изенгрин! Это сделал ты? Говори честно, я всё равно могу влить тебе сыворотки!
Главарь заскрипел зубами. Делать оставалось нечего:
— Да! Это был я! Я делал это для того, чтобы избавить наше королевство от наглого вора!
— Может, я и вор, но я никогда никого не убивал! — парировал я.
— Изенгрин! Ты отстранён от командования королевской стражей! — король чётко расставил приоритеты. В глазах волка сразу появился огонёк изумления, но он тут же поник и обвис в лапах у стражников. Его отставили при всём народе, а это значит, что никто не будет его больше слушать.
— Ренар, ты доказал свою невиновность. От своего лица позволь принести тебе извинения за вторжение на твою землю.
— Ничего… Только попросите закопать ямы, а тела убитых похоронить как следует. Можно даже у меня.
— Мы похороним их как следует на городском кладбище. Но теперь, Ренар, за твою честность я бы хотел сделать тебя начальником королевской стражи.
У меня сердце упало прямиком в пятки и там забилось с тройным усердием. Начальник стражи! Практически вторая по важности должность после короля! Если мне она достанется, то я смогу сделать всё…
— Нет, — ответил я, — я не достоин такой чести.
— Достоин, Ренар.
— Нет. К сожалению, мой король… я всё-таки по другую сторону закона. Я всё-таки вор.
— Да, я понимаю… Но неужели ты не хочешь измениться?