Отпустив валькирий, я двинулся в сторону ближайших деревьев – собственно, туда, куда меня тянули пятка левой ноги и странное ощущение.
“Надо было хотя бы фонарик взять…” – огибая очередную корягу, я придерживался за ствол массивной сосны. Оказывается, ночью в лесу не только темно, но и пиздецки страшно.
Не сказать, что лес был густым, но все же деревья стояли довольно плотными рядами, а еще трава была по самое колено и мокрая. В общем, не знаю, что тут понадобилось Фелиции, но вот за эту херню я ей точно выскажу.
– Да твою мать! – все-таки не удержавшись на одном из склонов, я поскользнулся и проехал на жопе метров десять, периодически чертыхаясь и вспоминая всех святых и бледнолицых.
– Му-фу-фу-фу-у… – послышалось где-то среди деревьев.
– Фелиция! Накажу!
– Капитан Джек! – снова прозвучало чье-то эхо.
– Кто здесь? Фукси, это ты?
Разговаривать с темнотой оказалось таким себе занятием даже по моим меркам. А тем временем, насмешливые голоса продолжали разноситься по лесной чаще.
– Геро-ой!
– Герой!
– Геро-о-ой!... Му-фу-фу-фу...
– ЖИРНЫЙ КОТ! Хи-хи-хи…
Голоса звучали отовсюду: и с верхушек деревьев, и из травы, а последний так вообще где-то над ухом пролетел.
– Но герой… геро-ой…
И вот когда меня это вконец достало и я уже собрался орать благим матом на всю деревню, внезапно по лесу разнеслась волна. Это не было похоже ни на ветер, ни на крик. Скорее это было что-то на уровне сверхестественного. Но чем бы оно ни являлось, вокруг сразу стало тихо.
“Сразу бы так…”
Пока я шел вперед и мучился вопросом “Какого хрена я тут делаю?” , впереди замаячил свет. Мягкий и еле различимый, его можно было даже не заметить, но привыкшие к темноте глаза с легкостью вычленили его на фоне окружающего леса.
Еще пару раз чертыхнувшись, я наконец вышел на весьма узкую, выложенную камнем тропинку. Здесь уже было довольно легко понять, в какую сторону мне двигаться. И уже буквально через минуту, когда за спиной остался очередной поворот, я чуть ли не носом уперся в стоявшую ко мне спиной симпатичную девушку.
Ей оказалась та самая певица, под песню которой мы танцевали с валькириями. Сложно было ее не узнать, хотя бы из-за длинной мощной косы почти по самые щиколотки. Да и ее наряд, который обрисовывал каждый изгиб и линию тела, был довольно приметным, даже в такой темноте.
Она стояла прямо перед небольшими ступеньками, за которыми раскинулась выложенная плиткой площадка, и если глаза меня не обманывают, то в конце находилось небольшое святилище.
Возможно, в темноте мне показалось, но девушка вела себя так, словно очень хотела зайти, но чего-то боялась или стеснялась, а, может, просто не могла на что-то решиться.
– Госпожа Багира, я полагаю?
Девушка даже не вздрогнула и не повернулась в мою сторону.
– Хуира, Джек. Мог бы и догадаться. Я, между прочим, старалась, чтобы тебе все понравилось.
– Ну, в целом, было здорово, но вот за кусты и буераки одну звезду я все-таки у тебя сниму.
– Хах… Дурак, – Фелиция улыбнулась, но взгляда от святилища не отвела. – Сюда ведет тропинка прямиком от отеля, а еще там стоит гигантский указатель. Я просто не ожидала, что ты попрешься сюда таким путем, – богиня немного помолчала, а затем добавила, – какой же у меня глупый жрец.
“Тут уж спорить не буду. Иногда такие финты выкидываю, что самому стыдно становиться. Как в этот раз, например”
Подойдя сзади, я обнял Фелицию и положил ей голову на плечо.
– Может, расскажешь, что мы тут делаем?
– Приглядись… Видишь ее? – чуть присмотревшись, я и вправду смог заметить маленькую фигурку около алтаря. – Ты с ней уже знаком.
– Софи?
– Да… Она молится за здоровье тетушки, за здоровье матери и за здоровье друзей. Она сюда приезжает к друзьям, разговаривает с ними, играет, рассказывает, как ходит в школу и как ей живется в городе. А самое забавное знаешь, что? – я просто промолчал, ожидая продолжения рассказа. – Среди этих друзей нет ни единого человека.
– То есть? Как это?
– Это необычное место, Джек. Здесь полно различных существ, и многие не могут выйти к людям из-за своего внешнего вида, а маленькая слепая девочка для них как отдушина. Кстати, – богиня ухмыльнулась и прижалась к моей голове щекой, – статую ламии ты все-таки забери. Фукси и Нува очень старались.
– Они тоже духи?
– Лучше спроси, кто из тех, кого ты видел, ими не являлись.
– Жирный кот!
– Толстый кот! – послышались два обиженных голоска из чащи леса.
– Слушай… А зачем мы сюда пришли? Ты хочешь ее исцелить?
– Очень… Очень хочу, Джек. А еще хочу, чтобы ты понял, почему я этого не делаю.
– ...
– Если я исцелю ее, то уже через неделю здесь будет еще больше детей. Если я исцелю их – сюда придут взрослые. Начнутся паломничества. Кто-то не сможет приехать и будет ходить в ближайший храм, а, может, даже молиться мне, лежа в своей постели. Один за другим, все больше и больше. Кому-то повезло, кому-то нет. Одни поймут, в других появится зависть. А те, кому повезло, могут стать фанатиками. Храмов будет становиться больше, каждый будет считать, что чем больше он принес на алтарь, тем больше заслужил получить божью помощь. Благодарность будет расти наравне с ненавистью. Я не хочу такой мир, Джек. Я хочу помогать, но я не хочу быть целью вашей жизни. Есть вещи куда более прекрасные, чем просиживать задницу в храме.
– Но кому-то же ты можешь помочь без нарушения твоих планов или что там у тебя.
– Меньше тысячной части тех, кто этого по-настоящему заслуживает. Это в глазах смертных я бог. А в глазах богов я чуть больше, чем смертная. Маленький ребенок, такой же, как и эта девочка. Я пытаюсь решить корень проблемы, чтобы такого больше не случалось. Чтобы мир стал стабильнее, но не все происходит так, как мы хотим. Поэтому… Поэтому я не исцелю ее. Прости, Джек, – богиня поджала губы и, сцепив руки в замочек, стала мять собственные пальцы.
– Не понимаю, что ты от меня хочешь услышать. Ты сама меня сюда позвала, сама все рассказала и сама же извинилась. Фел, с тобой все в порядке?
– Я просто хочу, чтобы ты меня понял и простил. Надеюсь, что мне станет легче.
– Ох, Фел, где та припизднутая кошка, которая загоняла мне под кожу ядреный сироп из биохимии, а потом драла так, что клочки во все стороны летели? Что за странные угрызения совести? Кем ты там себя считаешь? Ребенком? Так вот детям можно делать ошибки. Мы на них учимся. Предлагаю пойти и ошибиться прямо сейчас, – я уверенно двинулся в сторону девочки у алтаря.
– Но... Но-но, Джек! Это не то же самое, что обжечь палец! – Фелиция, быстро перебирая ножками, побежала за мной вслед.
– Если кто спросит, скажешь, что у тебя жрец – кончелыга и ты не виновата.
-Ой… – богиня споткнулась об одну из плиток, но почти сразу восстановила равновесие и, догнав меня, ухватила за руку. – Джек! Мы. Не будем. Этого. Делать.
– Фел.
– Что? – Фелиция посмотрела на меня исподлобья. Вроде и сопротивляется, а по глазам вижу – просто хочет, чтобы я ее убедил.
– Мы сейчас идем туда. Учим ее видеть. А потом говорим ей и ее тёте, как отвечать на скользкие вопросы. И чтобы тебе было спокойней, я сам это сделаю.
– И что ты им скажешь?
– Да что угодно! Хорошо проводила время, съела булку, станцевала на дискотеке, поцеловала какого-то ежа – и бац!
– Каждый год все местные ежи будут страдать от сексуальных домогательств инвалидов. Охуенная идея, Джек.
– Тупой жирный кот! – послышалось из чащи леса.
– А ну, заткнулись! Не помогаете, так сидите молча. Ладно… Она может сказать, что во сне к ней явилась очень прекрасная фея и очень прекрасно одарила ее зрением. Мол “Ты такая хорошая Софи, на, держи”.
– Тупой и жирный!
Просто не буду обращать на них внимание.
– Хорошо! Но если что-то пойдет не так…
– То что?
Фелиция хитренько улыбнулась.
– Я теперь богиня, могу части тела отращивать, которых раньше не было. Представляешь?
– Э, ты давай вот без этого.