Когда бра падает на пол, я с опозданием осознаю, что стою перед профессиональным футболистом Маклаем Логаном в одних крохотных кружевных трусах. Да, он мой лучший друг, но у него гораздо больше опыта. Он наверняка видел кучу потрясных моделей голыми. И наверняка среди них не было девушек плюс-сайз. Они все, как на подбор, были длинными, как шпалы, худыми, с выступающими ребрами и огромным расстоянием между ляжками. Почему я не подумала о том, что если мы будем заниматься сексом, он увидит меня голой?
Он обязательно заметит, что мой живот нисколько не плоский. Он мягкий и слегка трясется, когда я двигаюсь. Господи, он видит мой живот без утягивающего белья! А моя грудь без поддержки не стоит, как у порноактрис, в роли которых я себя представляю, когда остаюсь дома одна. Она обвисает и растекается по моим ребрам, и это я еще ничего не сказала о моих ляжках. Этот целлюлит не передается по наследству, он появляется, когда ты всю жизнь ешь винные мармеладки, питаешься фастфудом и принимаешь сомнительные решения.
Господи, какая же я дура!
Я быстро щелкаю выключателем лампы на прикроватной тумбочке и возвращаюсь к Маку, надеясь, что он не заметил, как сильно я паникую. Я наклоняюсь к нему и касаюсь его лица, но он отстраняется.
– Что ты делаешь?
– Разве непонятно? – ворчу я и снова пытаюсь его поцеловать.
Он хватает меня за запястья.
– Какого черта ты выключила свет?
– Ну… Так романтичнее, – бормочу я под нос, высвобождаюсь из его хватки и начинаю возиться с его брюками.
– Темнота – это не романтично, – протестует Мак, убирая мои руки со своего паха. – Невозможность видеть твое тело – это прямая противоположность романтики.
Я встаю и потираю переносицу, мысленно благодаря полумрак за то, что он скрывает от Мака мое страдальческое выражение лица.
– Поверь мне, так будет лучше.
Мак поднимается и оказывается напротив меня. Его силуэт возвышается огромной тенью в темноте, и я чувствую себя маленькой и несуразной по сравнению с ним.
– Поверь мне, это не так, – говорит он сквозь стиснутые зубы.
Он меняется со мной местами и включает свет обратно. Я закрываю глаза, потому что знаю, что не выдержу, если увижу его реакцию.
– Фрея, посмотри на меня, – говорит он сердито. Такого сильного шотландского акцента я от него еще ни разу не слышала.
Я распахиваю глаза.
– Ты, блин, не представляешь, как сильно я тебя хочу. – Он наклоняется и нежно целует меня. – Твои изгибы, – его губы оставляют поцелуй на моем плече, – твои ямочки, – целует меня в шею, – твоя мягкость, – касается груди, живота, и… Боже правый, он опускается на колени, – твое тепло, – шепчет он у моих ног и запускает пальцы под пояс моих трусиков.
Он неторопливо спускает их вниз, и я мысленно благодарю себя, что потратилась вчера на глубокое бикини. Мак укладывает меня на кровать, медленно раздвигает мои ноги и закидывает их себе на плечи.
Черт, это все происходит на самом деле.
Я привыкла стыдиться себя, но от огня в его глазах я чувствую себя самой горячей женщиной во всем мире.
Когда его губы касаются моих складочек, мысли уносят меня в очень странное место. Я проваливаюсь в то самое ощущение, когда мозг застревает во сне, а тело пытается тебя разбудить. Ты не хочешь покидать это приятное место, но из-за того, что тело сражается с головой, ты зависаешь в необычном промежуточном состоянии.
Только так я могу описать то, что сейчас делает со мной Мак. Я дрейфую между сном и реальностью, и не уверена, что выбрать. Особенно учитывая то, что мужской рот у меня там, внизу, впервые в жизни.
Движения Мака похожи на нежный долгий поцелуй. Он лижет, дразнит и посасывает, и… Он что, целуется с моей вагиной? Канадские ковбои определенно так не делают.
Он отстраняется и медленно вводит в меня палец. Я встречаюсь с ним взглядом.
– Все хорошо?
Я дрожу всем телом.
– Наверное?
– Ты в порядке? – Его губы блестят от моей смазки. Он продолжает медленные движения пальцем.
– Думаю, да? – глупо отвечаю я. – Ты мне скажи.
Он прикусывает губу в попытке спрятать свою довольную улыбку.
– Я считаю, что ты просто, блин, потрясающе держишься.
В глазах Мака появляется лукавый огонек, и он вставляет еще один палец. В ответ я издаю очень громкий стон.
– Слишком много ощущений, – заявляю я, чувствуя, как внутри меня растет напряжение.
– Нет, в самый раз, – возражает Мак, сгибая палец и лаская мою точку G, о которой я до этого знала только из рассказов моих подруг. У меня нет секс-игрушек. Я в зеркале-то на себя не могу без одежды посмотреть, что уж тут говорить о мастурбации.