Элли тепло мне улыбается.
– Фрея, ты заслуживаешь всего этого.
Я киваю, вспоминая все, что я пережила с Маком. Каково будет испытать подобное с кем-то другим? Пока что я даже не могу себе это представить. Мои воспоминания об отношениях с Маком все еще слишком сильные, яркие и оглушительные.
Я тяжело вздыхаю.
– А еще я готова перестать быть идеальной подружкой невесты просто потому, что у меня никого нет.
Элли обиженно поджимает губы.
– Твое одиночество не имеет никакого отношения к тому, что я позвала тебя на мою свадьбу.
Я слабо улыбаюсь.
– Я знаю, но, если бы у меня был парень, муж или семья, вряд ли бы мы с тобой подружились. Мне просто было бы некогда.
– В таком случае я рада, что у тебя такая дерьмовая личная жизнь, потому что я не представляю, как бы жила без дружбы с тобой, – игриво толкает меня в плечо Элли.
Я поворачиваюсь к ней и хитро подмигиваю.
– А я рада, что вы с Роаном опубликовали то скандальное домашнее порно и я смогла узнать тебя на таком глубоко личном уровне.
У Элли рот открывается от изумления.
– Слишком рано для таких шуток!
Я шутливо прикрываю свой рот.
– Но ты же теперь замужем!
– И что! – Элли начинает смеяться вместе со мной. – Больше никогда не шути про домашнее порно, ладно?
– Как скажешь. – Я нежно улыбаюсь ей и обнимаю ее за плечи. – А теперь сфотографируй меня, пожалуйста, в полный рост с книгой в руках для масштаба, чтобы мужчины сразу могли оценить величину моей задницы.
– С превеликим удовольствием.
Глава 30
Мак
Похороны.
Ненавижу их.
Пошли они к черту.
К черту рак.
К черту старость.
К черту сочувствующие взгляды.
И, раз уж на то пошло, к черту футбол. Вдобавок ко всем ужасным событиям, произошедшим за последние месяцы, на данный момент я ничего из себя не представляю на поле. Большую часть матчей худшего сезона в моей карьере я провожу на скамейке запасных.
Сегодня в Шотландии снова идет дождь. Моя сестра, родители и я стоим под черными зонтами над могилой моего дедушки, Фергюса Маккензи Логана. Волынщик играет «О, Благодать»[24], пока гроб спускают в землю рядом с моей бабушкой. Дедушка наконец присоединился к ней в вечном покое, где они снова будут вместе.
Думаю, именно туда он хотел попасть все три года после ее смерти.
В конце я многое узнал о Фергюсе Логане. Он пробыл в хосписе две недели, и чем ближе он подходил к порогу смерти, тем больше рассказывал о бабушке. Он делился историями о том, как они вместе управляли гостиницей, как справляли праздники, и о футбольных матчах, которые она соглашалась посетить с ним. Он рассказывал, как рады они были внукам и как сильно любили нас с Тилли с самого рождения.
Все его рассказы служили подтверждением тому, что он сказал мне за неделю до этого. Всю свою жизнь я думал, что мой дедушка почитал футбол превыше Бога и бабушки. Но сидя рядом с ним в его последние минуты на земле, когда он лежал в кровати и, задыхаясь, звал бабушку, я понял, как сильно ошибался все эти годы.
Прежде всего он был мужчиной, который любил свою жену.
Мы едем в черной машине в дом моих родителей в Дандональде, где состоится поминальный обед. Всю дорогу моя сестра плачет, но я пока не проронил ни слезы из-за смерти человека, которого я любил, как отца. Это странно, потому что обычно я не сдерживаю свои эмоции. На самом деле, я люблю как следует поплакать, когда того требует момент. Дедушка всегда говорил, что лучше позволить слезам пролиться, чем дать боли мариноваться внутри тебя.
Горе – очень странное и подлое создание.
Дом полон местных жителей, желающих обсудить со мной футбол. Учитывая, что меня понизили до запасного игрока, я не смогу вынести эти разговоры без внушительного количества виски.
В конце концов, я беру бутылку виски и поднимаюсь наверх, чтобы спрятаться в своей детской спальне. Устроившись на небольшой двуспальной кровати, я разглядываю развешанные по стенам футбольные трофеи. Господи, было ли когда-нибудь в моей жизни что-то помимо футбола? Слова Фреи в машине отдаются эхом в моих ушах. Я вспоминаю, как она говорила, что даже если бы я ушел выступать в цирке, мой дедушка все равно бы мной гордился.
Тогда я ей не поверил.
Сейчас я понимаю, что она была права.