— Вот её адрес, — протянула она Ангелине лист бумаги. — Но я точно помню, что Саша сдала сессию досрочно, чтобы куда-то уехать. Вряд ли за границу, иначе ей пришлось бы бегать ко мне за справками… Но вот, куда именно, я, к сожалению, не знаю.
— Она живёт с родителями? — хмурилась Ангелина, её задача усложнялась: куда проще было бы сейчас дождаться Александру возле какой-нибудь аудитории, где сдают работы аспиранты, чем искать её по градам и весям огромной страны. Вдруг девушка решила залечивать сердечную рану на Камчатке?
— Да, Саша горожанка, состав семьи… вот он! Отец, мать, бабушка, дед и братья.
— Спасибо!
Ангелина решила для себя, что даже если Левковские уехали всем семейством, то соседи, знакомые или университетские подружки девушки обязаны были знать, куда именно они отправились. Должна же была Саша за годы учёбы обзавестись хоть какими-то подружками!
Отыскивая в здании укромное место с форточкой, Ангелина проверила телефон: десять с четвертью, никаких звонков, кроме одного с незнакомого номера — явно ошиблись. У Гельки неприятно закололо под ложечкой: кажется, она надеялась, что Петя станет искать пути примирении. Картину дополняло зловещее молчание Учителя.
Семья Левковских обитала в тихом старом районе, неподалёку от центрального парка. Ворота дворов здесь украшали старинные чугунные решётки. В некоторых даже сохранились мраморные колодцы, давно засыпанные, конечно.
С огромным волнением Ангелина нажала кнопку звонка двери, украшенной бронзовыми табличками «Левковский А. С. д-р ист. наук», «Левковский С. А. доцент». Что, если сейчас ей откроет сама Александра? Требовалось привести в порядок мысли и чувства: от этого разговора зависело многое.
Звонок отзвучал где-то в глубине огромной квартиры, и на секунду Гелька испугалась, что дома никого нет. Пришлось себя одёрнуть — пора бы уже доверять своему инверторскому чутью. Так и есть! В приоткрытую дверь выглянул темноволосый паренёк, поразительно походивший на Александру своими тёмными большими глазами.
— Здравствуй! — сказала Ангелина (мальчик был явно младше её). — Я Ангелина. Можно увидеть твою сестру?
Мальчишка смотрел сквозь неё, странно отрешённо, и молчал. У Гельки упало сердце.
— Что случилось? — прошептала она, хватаясь за стену.
— Саши нет… — глаза парнишки удивлённо распахнулись, когда Ангелина расплакалась. Она думала, что всё предусмотрела, что заняла свои мысли и время нужным делом, что помогая другу, сама укрепится духом. А оказалось, что от его беды до её собственной такой короткий путь.
— Что произошло? Кто это? — раздался чей-то голос.
Ангелина подняла глаза и увидела молодого человека с такими же, как у мальчишки глазами. «Сколько у Саши братьев?» — мелькнула неуместная мысль.
— Она хочет встретиться с Алькой.
— И?.. Чем ты её так расстроил?
— Не знаю. Я дверь открыл и ход обдумывал. Решил, что конём, а она как заплачет!
Тот, что постарше, протянул руку, и Гелька позволила втянуть себя внутрь квартиры, помочь снять пехору, и прошла, провожаемая парнями, по длинному-длинному полутёмному коридору на чистенькую кухню, где хозяйничала маленькая старушка.
— Здравствуйте, — Гелька поздоровалась автоматически, обнаружив перед собой незнакомого человека, и подавила желание вытереть нос ладонью.
— Что случилось, деточка? — милая старушка участливо подняла передник, чтобы промокнуть мокрые Гелькины щёки. Девчонка со всхлипом вздохнула и едва истерически не рассмеялась, почувствовав, как переглядываются мальчишки за её спиной.
— Простите, — она виновато улыбнулась, оглядываясь на них.
— Ничего-ничего, пожалуйста… а Али нет дома — она уехала. У неё… м-м-м… возникли проблемы… — начал старший.
— Да, с Егором, — кивнула головой Ангелина и шмыгнула носом.
— А-а, вы знаете…
Тон ответа и неловкое молчание подсказали ей, что имя Егора в этом доме не в чести. Гешка вгляделась в лица окружающих: бабушка, тяжко вздыхая, хлопотала над чайником, младшенький сверлил Гельку большими Сашиными глазами, крепко (совсем по-егоровски) стиснув челюсти, а старший спрятал взгляд и жестом предложил ей пройти в соседнее помещение. Кажется, разговор предстоял трудный.
Они оказались в уютной столовой: с сувенирными блюдцами со всего света по стенам и многочисленными фотографиями. В центре большого стола, как символ единства семьи, красовался огромный заварочный чайник. Гелька невольно улыбнулась — в этой семье любили собираться вместе и общаться. Она решительно обернулась к молодому человеку, протягивая руку.
— Простите, я увлеклась слезами и забыла представиться. Ангелина.
Парень пожал ей руку, внимательно вглядываясь в глаза, но отделался дежурной фразой:
— Очень приятно. Станислав.
— Петя, — сурово стиснул её руку следом его младший брат. Лицо Ангелины затуманилось, но она одёрнула себя — продолжать плакать было бы просто смешно.
Станислав предложил ей сесть.
— Вы упомянули Егора…
— Да. Я объясню цель своего прихода, но сначала хотелось бы узнать вашу точку зрения на то, что между Сашей и Егором случилось, если вы не против, — вежливо попросила она.
Парни смотрели на неё одинаково хмуро. В этот момент старушка внесла заварочный чайник, размером чуть поменьше своего краснобокого собрата, и Станислав подскочил, чтобы помочь ей.
— Бабушка, это Ангелина.
Старушка несколько секунд скорбно рассматривала Гельку, сложив руки под фартуком, после вздохнула и вышла на кухню.
— Петька, пойди, помоги, — скомандовал старший, а потом тоже вздохнул.
— Егор был практически членом нашей семьи. Мы все знали, что они с Алькой рано или поздно поженятся. Он всем нравился, а Аля… да что говорить!.. Но он вдруг стал реже у нас появляться, внезапно надолго исчезал, Аля всё время оставалась одна. Что-то нехорошее стало происходить вокруг неё, как будто Егор связался с плохой компанией. А потом однажды она пришла и сказала, что между ними всё кончено. Отцу с большим трудом удалось добиться от неё признания, что инициатором разрыва был Егор. Вот и всё. Больше они не виделись. Как она это пережила?.. вы с ней знакомы?
— Немного. Но зато я хорошо знаю Егора. Нет человека лучше него.
— В самом деле? — в вопросе собеседника сквозило вежливое сомнение.
В этот момент вернулся Петя с чашками на подносе. Его брат, оставив на время разговор, достал из холодильника молочник, масло и сыр. Петя придвинул к Гельке корзинку с хлебом и сахарницу, а Станислав разлил по большим разномастным (видимо, у каждого здесь была своя любимая) чашкам отливающий красным чай.
Ангелина обхватила горячую чашку, грея руки, и дождавшись, когда сахар, молоко и сыр перестанут отвлекать внимание мальчишек, продолжила.
— Я всё объясню. И вы поверите мне, надеюсь. Должны поверить. Дело в том, что в том, что случилось с Егором и Александрой, большая доля моей вины.
Парни внимательно смотрели на неё, ожидая продолжения. Но вот в глазах Станислава промелькнуло понимание, и Гельке пришлось пояснить:
— Причина не в том, о чём вы подумали. Егор всегда относился ко мне, как к соратнику (Ангелина отметила, что старший оценил и употреблённое ею слово, вместо слова «друг», и то, что сама она могла видеть в Егоре большее). Он любит Александру. До сих пор. Всегда любил. До смерти будет любить только её.
Станислав спрятал насмешливую улыбку, отхлебнув чая. Младший жевал бутерброд, поглядывая на Гельку колючими глазами. Ангелина ощутила отчаяние. Что, если ей не удастся их убедить?
— Я уверена в этом.
— Это он вам сказал?
— Нет. Вы же знаете его, он никогда бы в таком не признался.
— Тогда это только ваши домыслы? — Станислав постарался. Чтобы фраза прозвучала помягче. Сам он в это время старательно намазывал маслом хлеб.
— Нет. Я знаю наверняка… я читаю Егоровы мысли.