— На счёт телефона мне распоряжений не давали, — упирался парень.
— Значит, можно! Мои родители не знают, что я в больнице — им сказали, что я дома у Бориса Витальевича. Может, мне тоже что-то о них не рассказали? Хочу убедиться, что с ними всё в порядке. Иначе отказываюсь лечиться!
— Да всё в порядке с твоими родаками!
— Поговорю, тогда поверю. Не беспокойся, я скажу, что звоню от Бориса Витальевича. Мне же разрешат теперь с ними связываться, по любому. Ну, Дени-и-ис!..
— Ну-у… — Денис колебался.
— Это для моего спокойствия. Поговорю немного и лягу спать. Ты же хочешь, чтобы я выздоравливала?
Парень хмыкнул.
— Ещё бы! Чем реже ты здесь прохлаждаешься, тем меньше я парюсь. Уже голова от тебя квадратная!
— Вот и договорились! — Ангелина протянула руку, и парень с сомнением вложил в неё свой телефон.
Гелька пролистнула телефонную книгу, но Петиного номера не нашла, тогда она сделала вид, что набирает домашний.
— Алло, Гоша? Это я. Скажи папе, что я сегодня буду дома, а если нет — пусть требует у Полетаева встречи со мной. Я…
Денис выхватил у неё из рук аппарат, и махинаторша последним движением послала импульс, уничтоживший его электронную начинку.
— Ну, ты зараза! — воплощённым укором нависал над ней лекарь. Физиономия его на глазах багровела.
— Прости, у меня свои планы, — криво улыбнулась девчонка. Гельку вовсе не радовало, что опять приходится обижать хорошего парня, но другого способа выбраться она не придумала.
Денис отвернулся и, не сумев включить телефон, рассерженно обернулся к Ангелине.
— Чё ты сделала? Ух! — он сунул бесполезный аппарат в карман и зло повернулся на месте. — Чтоб я ещё когда-нибудь имел с тобой дело! Лучше старушкам клистиры ставить!
— Прости. У меня были причины на это. Если хочешь, я всё тебе объясню… и вообще, ты же рад от меня избавиться! Так что к лучшему всё.
— Как бы не так! Позову Бориса, пусть он с тобой разбирается. А я больше сюда ни ногой!
Денис, пыхтя, как рассерженный слон, ещё раз обернулся вокруг своей оси и вышел из операционной, хлопнув дверью.
Ангелина облегчённо выдохнула — она до последнего боялась, что Денис не побежит за Борисом, а сохранит присутствие духа и останется того дожидаться, приглядывая за ней. Ну, ничего. Зато теперь надо было действовать быстро.
Ангелина выдернула катетер, откинула рамку Солара и села, спустив ноги. Когда темнота перед глазами рассеялась, Гелька оценила своё состояние. Ничего, жить можно — долгое лежание никому не идёт на пользу.
Пришлось собраться с духом, чтобы спрыгнуть на пол — её ноги на полметра не доставали до поверхности. Не кровать, а постамент какой-то! Она сползла с неё на пол, придерживаясь руками и, пошатываясь, обошла кругом, тратя драгоценное время, чтобы выключить Солар, который нестерпимо выл. Потом, по стеночке — в соседнее помещение, одновременно соображая, тратить ли время на надевание одежды, если та найдётся, или тащить вещи с собой, не зная, будет ли возможность переодеться.
Вещи нашлись в небольшом шкафчике вместе с двумя парами сапог — её собственных и заимствованных у Левковских. Ангелина чуть не дала маху, решая, что делать с этой второй парой, и, в результате, не решилась одеваться — ей уже чудились в коридоре шаги разгневанного Бориса Витальевича. И опасность его появления заметно притупляла укоры совести, нашёптывающей, как не красиво она собиралась с ним поступить.
Поэтому Гелька схватила вещи в охапку и… чёрт! Здесь же нет окон! Беглянка завертелась на месте, выискивая малейшую щель. В глаза бросилась решётка вентиляции, и Ангелина без лишних раздумий ринулась туда — она и так слишком задержалась.
Глава 48
Несколько пыльных переходов, и Гелька вырвалась вместе с липким паром над замёрзшей крышей.
Солнце садилось. Его косые лучи окрашивали стволы деревьев парка в «задумчивый» сиреневый цвет и растворялись в отблесках и тенях снежных сугробов. За оградой на улице, во всём городе, с заходом солнца готовом засверкать праздничными огнями, царила предновогодняя суета.
Ангелина неспешно скользила над застывшим в пробке потоком машин, решая, куда ей податься. Домой? Вряд ли. Там её будут искать и свои, и фидеры. К Егору? Увы, уже любая собака знает, что чуть, что не так, она летит к Егору. Наведаться к Нюсе, значит — поставить её в неудобное положение. К Борису? Хм, остроумно. Он её ищет по всему городу, а она отсиживается у него дома. Заманчиво в тишине, покое и уюте полежать под Соларом, набраться сил… но Борис Витальевич, конечно, проверит. Заявись она туда хоть на минуту — он учует и от её наглости разозлится ещё больше. Да и выход через измельчитель должен быть закрыт — было бы не разумно со стороны врача держать «дверь нараспашку», когда Ангелина лежит без памяти.
Что остаётся? Чья-то пустая квартира или… Чёрт! Перебирая варианты, Ангелина изо всех сил гнала от себя эту мысль, как безрассудную, но она возвращалась снова и снова и захватила её целиком — Гельке нестерпимо хотелось увидеть Петю. Весь полёт она, незаметно для себя, сворачивала в переулки, приближающие её к общежитию Политеха.
Устав бороться с собой, но выругав себя последними словами, Ангелина направилась прямиком к цели. «Будь дома, будь дома…» — твердила она про себя. Неизвестность, «скрашенная» воображаемыми картинками Петино-Майиной идиллии, стала бы для неё невыносимой.
Вот и знакомые окна. Сейчас всё решится! Ангелина нетерпеливо ткнулась в запертую форточку, пытаясь разглядеть что-то за морозным узором. Вон, кажется, чьи-то ноги в носках в «ёлочку» виднеются за пологом двух-ярусной кровати. Ангелина ударилась в окно раз, другой, третий… Если Петя дома, он догадается услать куда-то товарища и впустить её.
В окно неожиданно выглянула чужая физиономия, и Гелька отпрянула к стене. Чёрт! Степан! Значит, Пети нет дома… Что дальше? Искать пустую квартиру? Но теперь Ангелине уже позарез нужно было узнать, где сейчас её парень, увидеться с ним и поговорить. Поэтому ей было не трудно себя убедить, что в данный момент для неё сгодится и пустая общежитская комната.
Большинство обитателей общаги должны были разъехаться в канун Нового года по домам. Однако, судя по освещённым окнам, домой их не тянуло. Ангелина в сомнении облетала фасад. В общежитии хорошо топили, но зимняя стужа разносилась по коридорам ледяными сквозняками, стоило лишь приоткрыться входной двери. И это заставляло студентов беречь комнатное тепло, которое могло мигом выветриться в раскрытую форточку.
Ладно! Ей всего-то и нужно — переодеться и зайти к Степану, чтобы осведомиться о Пете. Ага! Студенты не дураки, чтобы в мороз оставлять открытыми окна. Куда деваться? Не в туалет же! Стоп. Даже если она попадёт в комнату через окно, уходить ей придётся так же — двери никто и подавно не оставит открытыми, а наткнуться на комнату с распахнутой форточкой и автоматическим замком — удача, граничащая с фантастикой.
Гелька обречённо продолжила облёт здания. Вот, что значит — отсутствие плана! Во внутреннем дворе ей бросились в глаза клубы пара, вырывающиеся из какого-то окна на первом этаже. Что это? Столовая? Ангелина устремилась вниз. Душевая! Пар выходил через зарешёченную дыру, служащую вытяжкой. Осторожно втянувшись в занавешенную паром душевую, Гелька материализовалась в крайней кабинке и прислушалась. Судя по одиноким капающим звукам, в помещении было пусто. По полу тянулись мокрые следы — кто-то совсем недавно принимал душ. Идеальное место, чтобы переодеться!
Всего через несколько минут Ангелина целеустремлённо шагала по коридору к Петиной комнате, игнорируя взгляды «аборигенов», покинувших к вечеру комнаты в поисках «хлеба и зрелищ», как неожиданно встретила его самого, весёлого и довольного, поднимающегося по центральной лестнице в компании ребят.
В первый момент Ангелина не обратила внимания, что из парней в компании наличествовал один Сергей — её больно укололо, что Петя не льёт по ней слёзы, сидя в одиночестве, а водит развлекаться целый выводок девчат. Хотя до сих пор она и в мыслях не держала, что её может такое задеть.