— В том-то и дело, что нет, — проговорилась Гелька и добавила задумчиво. — Но где-то я его видела, только вот где?
— Ты меня поражаешь своим спокойствием! — воскликнула подруга. — Вспоминай скорее и в кутузку!
Так как Ангелина была решительно настроена вернуться домой, Янка, вооружившись кухонным ножом, кочергой, неизвестно как сохранившейся в квартире с центральным отоплением, и тёмными очками, которые должны были защитить её от гипноза, пошла провожать подругу. В таком вооружении они натолкнулись на Гошу, который поднимался по лестнице, когда они уже отпирали квартиру.
— Я удрал с последней пары, чтобы за тобой присмотреть, а ты по улицам разгуливаешь? Отшлёпать тебя!.. Эй, во что это вы играете?
Тыча кочергой в сторону верхнего этажа и для убедительности подбадривая Гошу кончиком ножа, Янка, не замечая знаков подруги, заверещала на весь подъезд о грабителях-гипнотизёрах, которые притаились на чердаке и только ждут, на кого напасть. Когда Гоша уразумел, в чём дело, он ринулся вверх по лестнице. Девочки затаили дыхание, прислушиваясь. Гоша не стал звонить к соседям, а сразу полез на чердак.
— Надеюсь, он там его найдёт и морду набьёт! — кровожадно заявила Янка.
— А я надеюсь, что не найдёт, — устало сказала Геля. — Ты понимаешь, что скорее Гоша пострадает, чем этот тип?
Янка испуганно ахнула.
— Может быть, ему на помощь прийти? Иди, возьми молоток!
Ангелина отмахнулась.
— Думаю, тот тип давно смылся, а вот мне домашний арест теперь обеспечен. Кто тебя за язык тянул?
Янка обиделась.
— Ты же знаешь, что я тебя защитить хотела! Я же — вот… — она продемонстрировала своё вооружение.
— Гоша! — позвала Ангелина, подходя к перилам, — всё-таки она немного беспокоилась. Послышался скрип чердачной лестницы, и Гоша сбежал к ним с верхнего этажа.
— Фу! — пытался отдышаться он. — Никого! А что за тип был?
Янка выступила вперёд.
— Такой… такой… я не помню, — она жалобно глянула на Гельку. — О! В джинсах!
Гоша с сомнением посмотрел на сестру.
— Ещё один ухажёр?
— Наоборот, — сказала Геля и вошла в квартиру. Янка потопталась немного и втиснулась следом, напугав своей амуницией Злыдня, вышедшего навстречу.
— Давайте чаю выпьем, — предложила Янка и, увидев, как без энтузиазма посмотрели на неё Леоновы, добавила. — А что? Я голодная.
— Давайте, — слабо улыбнулась Ангелина, хотя с большим удовольствием она сейчас уединилась бы и подумала. Гоша неодобрительно взглянул на них, но кинул рюкзак и пошёл на кухню ставить чайник, потому что и сам был жутко голодный. А разговор с сестрой по душам можно было отложить на потом.
Глава 7
За завтраком мама, обеспокоенная тем, что дочь всё бледнеет и худеет, завела разговор об обследовании. Ангелина отбивалась, как могла, но мама была непреклонна, а Гельке не удавалось сочинить убедительную причину, почему ей не стоит появляться в медицинских учреждениях.
Выползший самостоятельно к завтраку, Гоша — так громко они кричали, что и будить его не пришлось — застал дискуссию в самом разгаре.
Расстроенная Гелька зло всхлипывала:
— Не пойду и всё!
Папа, пытающийся украдкой читать научную статью, вынужден был время от времени по зову супруги вставлять свои замечания в диалог: "Почему бы тебе не сходить?.. Да-да, больно не будет — тебя только осмотрят… Послушай маму — она лучше знает".
В конце концов, измученный скандалом, не дающим ему в тишине и покое изучить за чашкой чая интересный материал, Аркадий Петрович попытался урезонить обеих своих женщин:
— Нам же не обязательно решать это прямо сейчас? Можно успокоиться, подумать, узнать, что за обследование предстоит…
Нина Михайловна выдрала у него журнал и, сердито обмахиваясь им, подытожила:
— Не ожидала, что ты из-за такой ерунды истерику устроишь! Как маленькая!
Неодобрительно взглянув на мужа, она шлёпнула перед ним на стол его чтиво, вышла из кухни, и уже от входных дверей, крикнула: "Кота накормите!"
Гелька вздохнула — последнее слово всегда оставалось за мамой.
Гоша, почёсываясь, стоял на пороге:
— Что за концерт?
— Ой, я побежал! — папа отхлебнул чая, потоптался перед дочкой, не зная, что сказать, и вышел.
Ангелина тряхнула головой: пока ничья, но мама, похоже, на этом обследовании зациклилась, так просто она не отстанет.
— Ну, мне тоже пора, — Гелька попыталась выскользнуть из кухни, но братец ухватил её за полу пижамы, так что ей пришлось притормозить.
— Эй! — сердито обернулась она к нахалу.
— Ну-ка, ну-ка, сестричка, не спеши. Ты вчера так старалась от меня спрятаться, что я теперь подозреваю, что ты скрываешь даже больше, чем я думаю.
Гелька приняла вид оскорблённой невинности.
— Если я из-за тебя опоздаю в школу!.. — бросилась она нахрапом, но брата такой её тон ничуть не испугал.
— Не забыла, что я тебя от родителей прикрываю, и ты мне кое-что обещала?
Гелька скисла.
— Что за тип вчера был на лестнице?
— Не знаю! — вскинулась девчонка. — Честное "пионерское"!
— Но он не просто так оказался именно на нашей площадке?
Геля промолчала.
— Так, а кто такой Егор? — продолжил брат свой "инквизиторский" допрос.
Ну-у, а-а-а… мы у Ларисы познакомились, ничего особенного, — немного испуганно промямлила Гелька. Похоже, Гоша взялся за неё всерьёз. Откуда только про Егора узнал, засранец?
— Ладно. Слишком много вокруг тебя разных типов крутится…
— Э-э, твои приятели, например.
— Мои приятели тебя на чердак не тащат.
Ангелина потупилась.
— Во что ты, вообще, сестрёнка, ввязалась? Я же вижу — дело нечисто.
Гелька молчала.
— Обещала всё рассказать. Я ведь тоже могу родичам проболтаться.
Ангелина вздохнула.
— История слишком длинная — до школы никак не успеть.
— Ничего, я потерплю. Лучше ты ещё денёк прогуляешь, зато я спокойно на пары схожу.
Из прихожей донёсся спасительный телефонный звонок. Гоша строго сказал: "Я сам", и пошёл к аппарату, а Гелька рванула в свою комнату переодеваться — она всё-таки надеялась уломать брата отпустить её в школу.
— Ангелина, — позвал он, — тебя к телефону.
Геля быстренько застегнула юбку, схватила щётку и, на ходу причёсываясь, поспешила в прихожую.
— Кто это? — шёпотом спросила она у брата, беря трубку.
— Егор, — ответил тот ехидно, и не думая выметаться из прихожей.
— Кыш-кыш, — махнула несколько раз щёткой Ангелина, пытаясь прогнать нахала, но тот только скрестил руки на груди и привалился плечом к стене, устраиваясь поудобнее.
Девочка медленно поднесла трубку к уху, как будто неведомая угроза притаилась прямо в ней.
— Алло?
— Алло, Ангелина, это Егор. Я пытался тебе вчера дозвониться, но не смог застать тебя дома. Мы странно расстались. Мне показалось, что ты была рассержена. Не знаю, чем я мог тебя обидеть… Я хотел бы увидеться с тобой, чтобы выяснить это недоразумение. Мы можем встретиться?
— Нет, — твёрдо ответила Гелька.
— Но это важно! Ты не можешь отказаться.
— Нет.
— Почему, ради Бога?
Вместо ответа Ангелина повесила трубку и сердито выдохнула. Брат со сложенными на груди руками возвышался над ней, как укор совести.
— Ну, что? Поговорили?
— Он что, звонил вчера? — как бы между прочим спросила Гелька, обирая с щётки выдранные волосы — раньше прямые, а ныне вьющиеся, её волосы не поддавались расчёске.
— Угу, пошли, — махнул головой в сторону кухни Гоша, — продолжим.
В дверь постучали.
— Это Янка… — умоляюще прошептала Ангелина брату и бросилась открывать.
— Ты что, подруга, ещё не готова? Опаздываем уже! — завопила Янка с порога.
— Ты иди-иди, — махнул Гоша Янке, — а нам с Гелечкой ещё разобраться надо.
Янка безмолвно вылупила глаза.
— Гоша! — взмолилась Ангелина. — Будь человеком! У меня химия сегодня! И, вообще, что я маме скажу? Опять самочувствие подвело? Она же меня без разговоров в больницу упрячет!