— Мы можем с Гелей посуду помыть, — вставила свои пару слов Янка, которой за посудой пообщаться с подругой было ещё проще, чем за уроками.
— Пусть девочки помоют, а я им расскажу, какую интереснейшую статью напечатали в "Политехническом вестнике"! — радостно предложил папа, но его предложение ни у кого энтузиазма не вызвало.
"Рвут на части", — подумала Гелька. — "Интересно, к кому первому я попаду на ковёр?"
Победил, конечно, мамин авторитет: Гоша с папой отправились мыть посуду, Ангелина с Янкой в Гелькину комнату — делать уроки, откуда Нина Михайловна на пару минут вызвала дочку к себе.
— Какой приятный молодой человек, — начала мама, доставая из сумки новенькую косметичку. — Аспирант. Умный — сразу видно, — сдержанность её тона противоречила сказанному.
— Угу.
— На, держи, отобрала для тебя кое-какую косметику. Я заметила, что на тебя уже обращают внимание…
— Спасибо, — приняла Ангелина сумочку. Раньше такой подарок привёл бы её в полный восторг, но сейчас…
— Только, чур, там с Янкой уроками заниматься, а не по уши тенями мазаться! На вот ещё каталоги последние.
— Спасибо, — постаралась благодарно улыбнуться Ангелина. Мама внимательно посмотрела на неё.
— Что с тобой? Ты так влюблена?
— Нет! — возмутилась Гелька. — С чего ты взяла? Мы действительно хотим заниматься!
Мама вздохнула.
— Я не против того, чтобы вы виделись…
Ангелина с недоверием взглянула на неё.
— Но не в общежитии! — Нина Михайловна была категорична. — У нас тоже отлично можно… заниматься. К тому же, зачем тебе аспирант, если у тебя папа — кандидат наук, и брат тоже без пяти минут физик? Честно говоря, никогда не замечала за тобой особых склонностей к науке… Давай так, пусть Гоша порешает с тобой задачи, посмотрит, как у тебя получается, и если окажется, что тебе нужен репетитор, тогда…
— Ты ничего не понимаешь!.. — Ангелина была в отчаянии, и вдруг её осенило. — А если я буду с кем-нибудь ходить на занятия — с Нюсей, например, тогда как?
Мама заколебалась. Она Ангелине, конечно, не верила. Но, с другой стороны, понимала, что влюблённых не удержишь.
— Я подумаю. Иди, делай уроки. Но ты мне должна будешь пообещать, не делать никаких глупостей, — и крикнула вслед. — И про обследование мы не договорили!
Соскучившейся и воспрявшей при виде Ангелины, Янке, Гелька сразу сунула в руки журналы с косметикой, чтобы получить небольшую передышку перед очередными вопросами.
— Класс! — восторгалась Янка, густо намазывая себе веки. — Супер! Глянь, это прямо из нового каталога! Лариса офонареет! Ты чего? — Янка, наконец-то, обратила внимания на подругу, не слыша её шумных восторгов.
— Да так, день сегодня тяжёлый. Ещё и уроки делать…
— Сейчас мы их быстро! Одна нога здесь, другая — там! Заодно расскажешь, чем вы тут с Егором занимались. Я никому не скажу — честно! Вы встречаетесь? У вас что-то уже было? — тараторила Янка, и от возбуждения две её косички смешно подпрыгивали по сторонам.
— Ничего у нас не было! — мрачно отрезала Ангелина. — Мы, в самом деле, собираемся физикой заниматься.
Янка недоверчиво хихикнула.
— Ха-ха! Физикой? Это так теперь называется? Хотя, что-то физическое в этом, конечно, есть!..
— Перестань! Давай уроки делать.
— Ага, давай с физики начнём, раз она тебе так нравится. Что тут у нас? "Импульс"! Объяснишь?
— Вот именно, я этого не понимаю и хочу разобраться! — упорствовала Гелька. — Поэтому и собираюсь…
— Ну да! А то у тебя брата-физика под боком нет, не дури мне голову!
— Отстань! — рявкнула Ангелина, пытаясь вчитаться по пятому разу в нужный абзац.
— Эх, ты! — надулась Янка. — Ещё подруга, называется!
Ангелина вздохнула.
— Хочешь, поклянусь… на учебнике физики, что ничего не было?
— Да ну тебя! — обиделась Янка и тоже уставилась в учебник. Тут в дверь просунулась рыжая Гошина голова.
— Гелька! — позвал он и свистнул, мотнув головой в сторону своей комнаты. Ангелина мрачно взглянула на брата, на Янку, и вышла к нему в прихожую.
— Так к кому Егор Сафарович приходил? — саркастически спросил Гоша, едва они вошли в его комнату.
— Егор Сафарович? — переспросила Гелька, раздумывая, как лучше подступиться к разговору. — Ко мне, ко мне…
— Ага! Соврала! Значит, уговор нарушен, значит, за тобой — должок, раз соврала!
— Да кому соврала-то? Не тебе же, а Ларисе!
— А Лариса здесь причём?
— Ну, она, как бы это сказать, на Егора глаз положила.
— Как? Она же к Серёге клеилась! Ну и штучки вы, как я погляжу! Тебе-то от него что надо — серьёзный парень?.. Нет, я, конечно, твой выбор одобряю, но, как старший брат, позволить не могу. Выдумали — физикой заниматься! Не могли, что-нибудь поумнее сочинить?
— Вот ты нам и поможешь!
— Ха! Ха-ха!.. Да я родителям посоветую тебя на привязи держать! Ты мне ещё не рассказала, что за история с похищением была.
— Оставь. Мне нужно, чтобы ты помог убедить родителей, чтобы они отпустили меня в общежитие на занятия.
Брови брата от такой наглости взлетели почти до корней рыжих волос.
— Физикой, да?
— В общем, да. Посмотри. — Гелька протянула руку к плафону на потолке — ничего. Она напряглась изо всех сил — никакого результата. Как же это у неё получалось?
Брат хихикнул.
— Что это ты делаешь, а?
— Тс-с, разозли меня чем-то!
— Запросто! Такой парень, как Егор Сафарович, не клюнет на таких маленьких дурочек, как ты со своей Лариской, у нас в институте и получше есть! А физик из тебя, как из трубы — мочало!
Ярость, полыхнув в душе Ангелины, рванула вверх — туда, куда был направлен её взгляд. Лампочка моментально раскалилась добела, залив комнату ослепительным светом, и оглушительно взорвалась, разбив, разлетевшийся мелкими осколками, плафон. Гелька машинально закрыла глаза: один осколок чиркнул её по щеке, другой — просвистел мимо уха. Гоша шаривший впотьмах по столу, ища выключатель лампы, ойкнул, наткнувшись на стекло, и свет зажёгся. Брат выглядел ошарашенным.
— Как ты?.. Как ты это сделала?!
— Не знаю, но узнаю на занятиях у Егора, — многозначительно пояснила Ангелина.
— Ух, ты! Я тоже так хочу! — Гоша проделал несколько пасов в сторону настольной лампы. — Раз, два, три, ёлочка, гори! Чёрт! Не получается.
— Так ты поможешь?
Посасывая порезанный палец, Гоша переводил изумлённый взгляд с сестры на усыпавшие пол, стол и тахту, осколки, и пытался прийти в себя.
— Чёрт! Не знаю, как ты это делаешь, но выглядит потрясающе эффектно! А что Егор об этом говорит?
— Что мне надо научиться этим пользоваться.
— Ну, да! Хм… А как ты хочешь, чтобы я убеждал родителей?
— Ну, скажи им, что Егор — хороший преподаватель, что ничего плохого на уме у нас нет…
— Я лучше с ним сначала поговорю.
— Да? Тогда поторопись, потому что вопрос срочный.
В дверь заглянула мама.
— Вы слышали — где-то бахнуло? Что такое? Опять лампочка взорвалась? Ну и ну! Надо будет в ЖЭКе поговорить.
Ангелина приложила палец к губам. Любопытная Янка уже заглядывала к ним в комнату. Мама вернулась с веником и совком.
— Что вы стоите? Собирайте, не то наступит кто-нибудь!
Когда утром Ангелина, зевая, вышла на кухню, Гоша — редкий случай, уже сидел за столом и тоскливо колупался ложкой в тарелке с овсяной кашей.
— А где колбаса? — с претензией вопросил братец, поглядывая на безропотно поедающего овсянку отца. Мама поставила перед Гелькой её порцию.
— Надо иногда и что-то полезное есть.
Ангелина поморщилась, но не из-за каши — ей резал глаза электрический свет, который теперь приходилось включать по утрам: было в этом что-то тревожное, словно всех подняли среди ночи. Мама правильно истолковала её взгляд.
— Аркадий, я собираюсь обратиться в ЖЭК.
— М-м? — промычал папа, не отрываясь от статьи.
— Аркаша! — мама выдрала из его рук «Вестник МГУ», возвращая мужа к действительности. — Я намерена выяснить, что у нас со светом. Соседи утверждают, что у них всё в порядке, так что можешь не рассказывать мне о скачках напряжения! Господи, я надеялась, что два физика в доме хоть на что-то сгодятся!