Егор оглянулся на дверь.
— Я никого не заметил.
— Опять, как тогда…
Гелька раздвинула друзей и выскочила, озираясь, на крыльцо. В пределах видимости нигде не маячила белая куртка. "А это наглость, — мелькнула у неё мысль, — напяливать на себя такую заметную одежду, отправляясь куда-то с неблаговидными намерениями, как будто демонстрируя собственную безнаказанность!"
Когда они рассказали всю эту историю Учителю, после того, как Егор безрезультатно обегал окрестности в поисках красной машины, тот, не удивившись, а даже с некоторым удовлетворением, заметил:
— Значит, они на счёт вас настроены серьёзно.
Нюся, как всегда, высказала то, что другие не решились бы сказать:
— А почему вас это радует?
— Когда картина ясная, то легче строить планы. Жаль, конечно, что не удалось тебя спрятать, как туза в рукаве… Сейчас наша задача — тебя сберечь и сделать сильнее. Есть большая надежда, что ты окажешься им не по зубам. Кстати, чтобы не засвечивать врача, согласись всё-таки на обследование — нам необходимо знать твой потенциал.
Ангелина искоса взглянула на Егора: интересно, он о похищении Учителю тоже рассказал? Парень смотрел в чашку и выглядел расстроенным. С чего бы это?
Они пили чай в уже знакомой комнате. К счастью, Егор догадался запастись кое-какой едой, потому что девчонки умирали от голода.
— А вы, Аня? — Учитель внимательно посмотрел на Нюсю. — Догадываюсь, что вы в курсе того, зачем мы здесь собрались.
Теперь он смотрел на Гельку. Нюся кивнула.
— По-моему, — Ангелина вопросительно взглянула на подругу, — Нюся тоже хочет у вас учиться.
Егор вздрогнул и отставил кружку.
— Да? — начал было Учитель, но Нюся перебила его. Застывшим взглядом уставившись куда-то в угол комнаты, она вдруг произнесла:
— Что-то случится здесь… очень скоро… Я вижу дыру в окне и… оборванную штору, обрывки книг… — она повела рукой в воздухе, — … разбитый компьютер…
Изумлённый Егор открыл было рот, но Сергей Петрович предостерегающе поднял руку. Подождав, не скажет ли Нюся что-то ещё, он прошептал:
— Замечательно!..
Такой комментарий грозящих бедствий в сочетании с выражением лица Егора, мог бы показаться комичным, если бы не мрачный огонь, горящий в глазах Учителя. Егор схватился за голову.
— Замечательно! — повторил Учитель, вскакивая. — Мы этим займёмся, а пока… советую Егору переставить куда-нибудь компьютер… вместе со столом. — Он откровенно веселился, в отличие от Егора, который всё больше мрачнел. Сергей Петрович пристально взглянул на него и хлопнул по плечу.
— Не расстраивайся, солдат! Война началась!
— И так, первое! Перевоплощение. Инвертеция. Егор, задёрни шторы — лишние зрители нам ни к чему. Благодарю! Показываю.
Он что-то неразборчиво пробормотал, крутанулся на месте и рассыпался роем сверкающих частичек. Когда же они, взвихрившись, собрались вновь, оказалось, что вместо Сергея Петровича перед ними стоит совершенно другой человек. Девчонки раскрыли рты от удивления. Ангелина, не удержавшись, хлопнула в ладоши, а Нюся спросила:
— Простите, а кто из вас настоящий?
— К сожалению, это мой настоящий вид.
Девочки украдкой переглянулись: было странно, что взрослый мужчина, как школьница, комплексует по поводу своей внешности. Конечно, прежний его облик был весьма импозантен: тёмные локоны, горящий взгляд, какой-то небрежный аристократизм во всей фигуре — казалось, его руке не доставало только трости. Сейчас же перед ними стоял обычный, несколько сутулый мужчина с проседью во взъерошенных русых волосах и с пегими усами. Он мог даже показаться невзрачным, если бы не острый и внимательный взгляд. Гельке, не известно почему, такой вариант Учителя понравился больше: возможно, потому что он казался человечнее и добрее и не страдал излишней претенциозностью своего визави.
— Вы можете превратиться в кого угодно? — поинтересовалась Нюся, которая в отличие от Гельки умела верить в невозможное и легче перенесла увиденное.
— В общем, да, но для этого надо иметь возможность изучить своего, хм, "персонажа".
— Значит, вы превращаетесь в настоящих людей?
— Конечно. Пока ещё никто не пробовал превратиться в несуществующего человека или существо. Хотя, не исключено, что такое возможно. К чему я вам всё это показываю: это, Ангелина, будет отныне твоя маскировка.
— А? А в школе, а дома?.. — запаниковала Гелька.
— Нет-нет, только на короткое время, в случае необходимости, чтобы сбить противника с толку. К сожалению, подделку знающему человеку, легко распознать. Вот, погляди так, как ты умеешь, внутрь меня. Это называется интроспекция, хотя кое-кто неправильно называет это сканированием.
Гелька послушно уставилась на Учителя, проникая шаг за шагом взглядом в самую его глубину. Изнутри он напоминал веретено мягкого опалесцирующего света, льющегося из изумрудной сердцевины.
— Чувствую, получается. А теперь? — Он закрутился, обернувшись знакомым вальяжным красавцем. — Ну что?
Ангелина вгляделась снова. Действительно, картина изменилась. Теперь изумрудное свечение было почти не заметно из-за то ли мелкозернистой, то ли мелко-ячеистой серой пелены. А вся фигура была как бы обведена жирным чёрным контуром.
— Улавливаешь?
— Да.
— Так вот, как только почувствуешь, что тебя интроспектируют, скрывайся из прямой видимости, независимо от того, в своём ты облике или нет. Если тебя "изучат", то смогут перевоплотиться и в тебя.
Ангелине стало не по себе: ей напомнили, что всё, что всё, что начинало казаться весёлым приключением с переодеваниями-перевоплощениями и другими фокусами, на самом деле преследовало суровую цель — "война началась".
— Нам потребуется объект, который ты сможешь скопировать. Но, для начала… Егор сказал, что ты смогла инвертировать в одежде…
Гелька изумлённо подняла брови.
— Что я смогла сделать?
— М-м-м, "инвертировать" — перейти в энергетическое состояние. Видишь ли, на свете очень мало людей, которые умеют это делать. Я лично знаю только пятерых, включая себя. А для того, чтобы наловчиться прихватывать с собой "в поле" одежду, нужна определённая натренированность.
Ангелина почувствовала, что краснеет: слишком живо она себе вообразила, как могла очутиться на руках у Егора, на недавнем (но таком далёком!) дне рождения Ларисы, в чём мать родила, да ещё в окружении толпы одноклассников. Сергей Петрович понимающе глянул на неё. Он опять был в своём обычном облике.
— Теперь наша задача — закрепить твоё умение инвертировать, исходя из того, что по крайней мере один раз ты это уже проделывала. Это же было один раз?
— Да, — Гелька испугалась, что её придётся взлетать прямо сейчас, при всех. А что, если на этот раз она не сможет "прихватить с собой одежду"? — Но я не знаю, как это у меня тогда получилось. Я просто сильно разозлилась и…
Ангелина взмахнула рукой, показывая, как она тогда взлетела.
— Ты что-то подумала, сказала в этот момент?
— Не помню. Помню только, что была очень зла.
— Так, хорошо. Встань, пожалуйста, сосредоточься и попробуй восстановить свои чувства и действия в тот момент. Повторяй мысленно: "инвертецио".
Ангелина закрыла глаза, приготовилась, но вдруг спохватилась:
— Подождите, как обратно ин-инвертировать я тоже не знаю.
— Не бойся, я смогу тебе помочь. Давай!
Ангелина опять закрыла глаза и попыталась вспомнить свои ощущения: вот она хочет освободиться, вот видит упирающуюся Нюсю, вот ярость вспыхивает в душе и вырывает её из рук мерзавца!.. Гелька приоткрыла один глаз — не получается: она всё ещё "в теле", а вся компания терпеливо ожидает от неё чуда. Глупее не придумаешь!
— Ладно! — сделал ещё одну попытку Учитель. — Представь, какое движение ты тогда могла сделать.
Вот! Почти бессознательно Ангелина вытянула вперёд руки, обвила одну вокруг другой и сцепила в замок. В тот же миг все её ощущения изменились: под вскрик Нюси она легко взлетела и натолкнулась на что-то непроницаемое, оказавшееся потолком.