И ему было просто необходимо оставить её сейчас, потому что внезапно расстояние в десять шагов сократилось катастрофически сильно и это было очень опасно для них обоих. Но Шэйли упрямо мотнула головой, одна рука так и держала порванную сорочку, чтобы не спадала с плеча или скрывала всё, что положено, вторая рука держалась за него. И низшие пусть утащат его, если у него есть силы всё это выносить — Верон нагнулся и поцеловал её. Сердце стучало где-то в висках, он ненавидел себя за эту слабость, но был сейчас самым счастливым человеком на свете.
— Нет, — он сжался, уткнувшись ей в плечо. — Прости, девочка. Прости.
И Верон был готов покинуть её, сбежать, оставить вот такой ошарашенной, потерянной, но ему было нельзя иначе — иначе будет беда. Но если бы всё было так просто. Он преодолевая себя, отступил, но Шэйли не пустила. Он снял с себя одну её руку, но его поймала другая, та, что держала сорочку.
— Вер… — прошептала Шэйли и его затопило отчаянной и обжигающей тоской и жаждой по ней.
Глава 16 Эйва
Эйва была бы счастлива получить выходной в Ласце, ну или в столице — наведалась бы в гости к знакомым. В Хиите же было по сути нечего делать, а в это время года особенно.
Хотя это был ближайший город к горному перевалу и сюда часто заезжали путники, чтобы отдохнуть, а потом двигаться дальше. Но Хииту это не прибавляло ни шика, ни лоска.
Ещё, чуть поодаль от города, была гостиница — вид на горы, сады, хорошее питание, прогулки на свежем воздухе, а ещё лечебные грязевые и солевые ванны. Летом и ранней осенью место пользовалось популярностью у аристократов и богачей, но сейчас, весной, там было тихо и пустынно. Эйва правда не сомневалась, что после тяжелой вспышки хнийской лихорадки, что случилась у них в королевстве этой зимой, в гостинице в сезон будет не протолкнуться.
С магазинами тоже было не очень — там, где было доступно по деньгам, был скудный выбор, а там, где можно было найти что-то интересное, и цены были заоблачными. Горничная правда заказала пару отрезов ткани, с доставкой к Шелранам, чтобы можно было сшить что-то герцогине и порадовать её, может унять немного её нервозность от всего того, что на неё навалилось и взвинчивало.
В город Эйва ушла вместе с Яци. У поварихи в Хиите была племянница, которая то ли была беременна, то ли родила — Эйва не поняла толком, да и вникать особо не хотелось. Женщины договорились встретиться в середине дня на так называемой главной площади городка, чтобы вместе идти назад.
Перекусив свежей лепешкой, Эйва вышла на площадь, но так как Яци пока не подошла, то горничная отправилась к городским конюшням, что были здесь же, чтобы может быть повидаться к конюхом, работавшим раньше у Шелранов. И нашла там Рэндана.
Его для помощи в конюшне Хиита отпустил в город герцог по просьбе главы городского совета. Эйва застала Рэндана как раз за делом, тот подковывал лошадь, — он был без рубашки, грязный, потный, сосредоточенный и, как всегда, нахмуренный. Горничная встала у ограды, где обычно привязывали лошадей, и стала смотреть за отточенными, уверенными действиями мужчины. Бывший конюх Шелранов помогал ему, успокаивая лошадь или подавая те или иные нужные инструменты.
Когда они закончили, он заметил горничную герцогини, с которой был знаком благодаря визитам хозяев в течении предыдущих лет.
— Эйва? — развёл руками бывший конюх Шелранов, улыбнулся и направился к ней.
— Сэмэл, — улыбнулась в ответ женщина. — Рада видеть.
— Что ты тут делаешь? — спросил он, подойдя и упираясь боком в разделяющие их перекладины.
Эйва на мгновение встретилась взглядами с Рэнданом, поздоровалась с ним, кивая. Он тоже молча кивнул в ответ и отвязал перекованную лошадь.
— У меня выходной, — ответила горничная. Сэмэл присвистнул. — Только не говори, что я не заслужила, потому что работа лёгкая.
— Что? — он очень искренне удивился. — Нет, Эйва, что ты. Особенно с такой хозяйкой — каторга легче. Просто думал — у неё невозможно выпросить выходной.
— Я просила у герцога, — улыбнулась Эйва, а Сэмэл рассмеялся. Смех у него был очень приятный.
Он был достаточно крепким, худощавым мужчиной, ростом чуть выше Эйвы, светловолосым, с живыми карими глазами на простом, но привлекательном и улыбчивом лице. Возрастом немного её младше, но светлые усы и небольшая борода делали его старше.
— Умно, он в тебе души не чает!
— Брось, скажешь тоже, — повела головой женщина.
— А то, спасаешь его от её светлости, — заметил на это бывший конюх. — Как там все?