— Ну… немного… — служитель начал заикаться.
— Не так? А как? — Ланира слегка нахмурилась.
— Дело же ещё в молитве, ваша светлость, — постарался сдержать лицо гость, но было видно, что получается это с невероятным трудом.
— О, сила обращения к богу. Да, — герцогиня сделала вид, что задумалась, прикусила губу. — А я слышала, что простые люди тоже могут так делать. А что даст, ваша святость, такой аддихан, например, мне?
— Оу, — гость воодушевился, но не понял, что попал в расставленные силки. — Можно попросить о благе, женской силе, эти слова в молитве обращённые к усопшему человеку веры, который был одухотворён и отмечен богами, а потому он встретится с ними и принесёт эти просьбы. Обычно дают семью, детей…
— Серьёзно? Всем? И тем, кто в храмах? — и вот уже невозможно было её остановить, потому что жернова стали перемалывать священнослужителя безжалостно и беспощадно. — Я думала, что детей без участия мужчины женщине как-то не получить. Но раз так. Я согласна, я буду десять дней усердно молиться, морить себя голодом. Есть этот очень печальный хлеб, поедая который, хоть вы и говорите так, но по-моему сложно выжить?
— Хлеб этот взрастила богиня, семена его её дар… — а гость всё пытался справиться, то ли был дурак, то ли действительно видел перед собой светлое создание, которое нужно было провести на истинную дорогу и заработать себе немного награды от богов.
— Стойте что? — и Верон видел, как она захлопнула капкан на шее служителя. Корпус её подался вперёд, лицо стало томным и таким невероятно притягательным, пуговица на этой проклятой рубахе расстегнулась и разрез стал глубже положенного, но Ланира не была бы собой, если бы это не выглядело соблазнительно, но при этом никто не смог бы указать на несоблюдение манер. — Я была не очень прилежной ученицей, особенно сложно мне давалось богословие, но я точно помню… Верон, поправь меня, дорогой, разве семена принёс не бог земледелия?
— Так, дорогая, — и конечно он был сейчас полон восхищения, потому что Лана действительно была непревзойдённым игроком и манипулятором.
— Но-но, — служитель старался не смотреть ей в область груди, но все равно глаза его нервно бегали, дыхание сбилось, он стал заикаться, пытаясь отвечать правильно и спокойно, — взрастила их богиня-матушка!
— О, он дал семя, она взрастила, — снова повела бровью герцогиня. Иан изо всех сил старался не рассмеяться, да и сам Верон тоже. — Как хорошо, что богословие изучают детьми, которые не имеют никаких иных знаний о мире и всё понимают буквально. Хотя поправьте меня, если в этом всё не очень буквально, или нет, куда уж очевиднее…
Иан закашлял, Ланира улыбнулась самой очаровательной и тем временем соблазнительной улыбкой:
— Я поняла, как это работает! — она просияла, потом перевела взгляд на супруга. — Верон, я держу аддихан, а ты в эти дни собираешь семя, а потом сажаем и… что ж раньше никто не говорил? Или я ошиблась опять, ваша святость?
Служитель подавился. Герцог улыбнулся и повёл головой.
— Только меня смущает — она всё поливала кровью и это прям совсем как-то жутко, — Лана снова перевела взгляд на гостя. — Можно без этого?
— Да, ваша светлость… — ответил то совершенно потерявшись, покраснев и кажется забыв обо всех приличиях.
— А обязательно приурочивать это к смерти священнослужителя? Или может есть какая-то сводка кто из них где почил, чтобы мы могли не один раз стараться, а то вдруг с первого не получится. Не уверена, что смогу сдержать себя от раннего посева, — и это был точный смертельный выстрел. Она попала в цель, окончательно уничтожив служителя веры.
Верон с трудом сдерживал себя, чтобы не рассмеяться, как и Иан, который всё время кашлял, извиняясь, делая вид, что подавился. Шэйли и Ния хлопали глазами, наблюдая за всеми ними, и были сейчас растерянными и озадаченным, сторонними наблюдателями. Ланира же осталась бесстрастной и спокойной.
— Ниилла, милая, — не дожидаясь ответа священнослужителя обратилась она к сестре Шелранов, сидящей рядом, — а пойдём пить чай? Думаю стоит оставить мужчин в их рассуждениях, которые слишком сложны для понимания женщин.
И боги, как это было сказано, словно последнего уничтожительного выпада было недостаточно.
— Можно пить чай без обеда? — удивилась Ния, радостно и перевела взгляд на Верона, как на старшего в семье.
— Конечно! Да, ваша светлость? — обратилась к нему же герцогиня.