Глава 7. Пророчество
Земля встретила их хрустящим белым снегом и замёрзшей рекой. Пришлось срочно всем утепляться. Такой зимы они даже не представляли себе. На Сваторике снега не бывает, да и мороза тоже.
Переселенцы не очень радушно встретили гостей, но колдовским искусством не преминули воспользоваться. Чувствовалось отчуждённое настроение и очень неохотное желание общаться.
Сидя вечером в кают-компании Эрчин сказал о своих наблюдениях, все согласились, тоже заметили настороженное к себе отношение.
Только Смайл высказал удивление, он прогостил всё это время у сестры и не заметил никакого негатива в свою сторону.
Смайл же и новости принёс, которые их интересовали.
— Наши опасения подтверждаются, в прибрежном и долинном посёлках есть девочки, которые могут лечить, просто приложив руки к больному месту. Они пока обе небольшие, поэтому могут не много. Замечались и другие магические проявления, но линдси стараются их пресекать.
— Что значит пресекать? — удивлённо спросил Флоран.
— Да, по-разному, — вздохнул Смайл, — есть такие, что и поколачивают детей. Сестра думает, что те очень быстро понимают, что лучше помалкивать и поэтому стараются не показывать странных способностей.
— Быстро они перестроились, — грустно промолвил Чинанди, — думаю если бы это случилось на Сваторике, они бы были счастливы.
— Ну, что вы от них хотите, — воскликнула Эжени, — они приспосабливаются к новому миру. Тут явной магии нет, кстати, сдаётся мне, только явной. Мне отчего-то кажется, что в воздухе тут витает дух волшебства. После Ведьмы у меня обострились чувства.
— Ты не думаешь, что это именно магия детей витает в воздухе, а учитывая, что им приходится её скрывать, то она копится вокруг, — задумчиво толи спросил, толи сказал Флоран.
— Может быть, — согласилась с ним жена, — В общем, получается, что магию они принимают только в виде врачебной помощи.
— Грустно, — пробормотал Эрчин, — да, папа, натворили мы с тобой дел. И тут нам не рады и на Сваторике ещё обвинять начнут, когда узнают.
— Да ладно вам, — отмахнулся Смайл, — можно подумать, кто-то побежит им рассказывать. Я вот знаете, о чём подумываю. Когда вы новый кораблик запустите и обкатаете. А мне этот отдадите, я к вам потом прилечу. Может ещё кого прихвачу с собой.
— Флоран, — Эжени обратилась к мужу, — а мы, что в итоге останемся одни на Сваторике, без друзей?
Тот в ответ улыбнулся и сказал:
— Вот я и думаю с кем напроситься в полёт. Предполагаю, что могут захотеть ещё пара-тройка волшебников удалиться с родной планеты, те, кто активно поддерживал проект переселения линдси, при этом был против наказания оных, за их проступки.
— Думаю, ты прав, — задумчиво произнёс Чинанди, — знаю я несколько думающих в совете. Я предполагаю, когда мы улетим, они к тебе, Смайл, сами придут.
— Можно мне предложить? — немного смущаясь, спросила Эжени.
Все обернулись к ней. Чинанди кивнул и она сказала:
— Давайте повнимательнее присмотримся к Земле, посмотрим другие места? Как вариант.
— Логично, — поддержал жену Флоран.
На следующий день решили назначить отлёт, в принципе — это было всего лишь покидание переселенцев. На орбите Земли ещё планировали задержаться.
Вечером сидели в Храме Огня, из линдси собрались только те, кто благосклонно относился к своим соотечественникам и более, менее спокойно, к тому, что их дети наделены магическим даром.
Разыгралась гроза, лил проливной дождь, а у костра было тепло и уютно. Эрчин создал приглушающее поле и громовые раскаты были еле слышны, было ощущение, что по крыше барабанит небольшой дождь.
В дверь раздался стук. Все замолчали и посмотрели по сторонам. Смайл, так как был ближе всех к входу, открыл дверь. На пороге стоял человек в мокром дорожном плаще, голову покрывал капюшон, закрывавший лицо, и было не понятно, кто перед ними. В руках у человека был красивый витой посох.
Странник поднял голову и скинул капюшон. Оказалось это старик уже седой, борода была убрана под плащ.
— Люди добрые, пустите погреться и обсохнуть? — подал голос вошедший.
Тут же его усадили поближе к костру, плащ повесили на верёвку, которую быстро и не заметно, как казалось некоторым, соорудил Смайл.
Эжени шепнула мужу:
— Он волшебник.