Это «лингвистическое» опровержение* направлено, на самом деле, не против понятия Бога –Его апофатические определения вполне соответствует характеристикам Нагваля видящих,** а против других конфессий (и прежде всего, христианства) как мировоззренческих конкурентов.
По мнению толтеков, создавать религии человечество начало в результате достижения «случайными видящими» специфического положения точки сборки. Это положение меняет восприятие человека и позволяет ему испытывать «духовность, религиозность, все, что связано с Богом».*** Результат такого восприятия оценивается магами однозначно негативно – «человеческий хлам».
Наиболее сильным, по мнению Дона Хуана, проявлением этого специфического положения точки сборки, является видение человеческой матрицы. Кастанеда, также видевший ее, описывает матрицу как «сияющего человека, от которого исходило благословение, любовь, понимание, искренность и истина». Увидев человеческую матрицу, утверждает дон Хуан, «неумные и эксцентричные» мистики посчитали ее за Бога. Их заблуждения и легли в основу многочисленных религиозных систем. «У древних видящих и мистиков нашего мира была одна общая черта – и тем, и другим удалось увидеть матрицу, но ни те, ни другие не поняли, что это такое. Веками мистики потчевали нас душещипательными отчетами о своем духовном опыте. Но отчеты эти, при всей их красоте, содержали в себе грубейшую и совершенно безнадежную ошибку – их составители верили во всемогущество человеческой матрицы. Они думали, что это и есть всесведущий творец».
Поскольку Христос о себе говорит: «Я есть свет…», а христиане провозгласили, что Бог есть любовь, то, получается, именно они стали жертвой такого заблуждения. Однако, матрица никакого отношения к христианству не имеет: придя на землю, Бог-Слово стал человеком, и жители Иудеи видели и осязали, что Иисус – из плоти и крови, радующийся, гневающийся, плачущий над умершим другом и т. д., а не светящийся силуэт. Только однажды Он преобразился для учеников – «…вид лица Его изменился, и одежда стала белою, блистающею», и они увидели сияние Его божественной энергии.**** В других конфессиях: исламе, индуизме и т. д., также отсутствуют сообщения о видении «человекообразного света». Что же дон Хуан подразумевал под «душещипательными отчетами» мистиков - остается неизвестным.
Описание матрицы, как источника заблуждений «классических» мистиков, направлено и против свидетельств людей, переживших клиническую смерть. Именно потусторонний Свет, встречающийся умирающим, излучающий любовь и прощение, понимается многими как явление Божественного и доказательство ожидающего нас бессмертия. Нагваль же говорит, что «матрица – всего лишь ступень, передышка, которая дает временное пристанище, сообщая мир и безмятежность тому, кто отправляется в неизвестное».205 (Одна из учениц Кастанеды сказала на лекции, что в момент умирания и разрушения осознания люди испытывают «величественность»).
Толтеки забывают, что их видение матрицы происходит в состоянии бодрствования, а увидеть посмертный Свет Божества душа может только расставшись с телом.***** В Ветхом Завете Господь говорит Моисею: «…Человек не может Меня увидеть и остаться в живых». (Исх. 33:20) (Сам Моисей получил заповеди Завета «через Ангелов».****** (Исх. 3:2; Деян. 7:35,38,53)) Тибетские буддисты считают, что Изначальная Истина, представляющаяся сознанию как Свет, «постигается только после смерти». В одном из хадисов – исламских преданий, сказано: «Никто из вас не узрит Господа своего, не умерев».
Соответственно, магам, чтобы увидеть настоящий «тот» Свет, нужно умереть. Только тогда они испытают «величественность» и узнают на собственном опыте, есть ли Бог, продолжает ли жить душа, – но рассказать о своих открытиях уже не смогут, – столь лелеемая ими энергетическая структура распадется, и в тело им уже не вернуться. Как-либо еще увидеть Свет Вечности человеку невозможно. Поэтому видимое «живьем» свечение матрицы, легко меняющее очертания и оттенки, не имеет никакого отношения к Богу-Свету, встречаемому после расставания с жизнью.
Последним тезисом Кастанеды против традиционных конфессий стал намек на то, что религиозное чувство человека порождается потусторонними хищниками – воладорами. Карлос пишет, что когда дон Хуан открыл ему тайну существования летунов, он почувствовал страх – испугался Божьего гнева, который обрушится на него за вмешательство в «нечто, сокрытое самим Богом». Ученицы же Кастанеды сообщают на своих семинарах, что энергия, выделяемая верующими на молитвенных собраниях – идеальная пища для воладоров.*******