— Прошло столько времени, — проговорила она, пытаясь изобразить на лице улыбку. — За семь лет мы оба сильно изменились. Не удивительно, что ты не узнал меня вот так, с ходу.
Иде пришлось немного запрокинуть голову, чтобы заглянуть ему в глаза. Она наконец-то решилась улыбнуться.
— В последний раз, когда я тебя видела, мы были почти одного роста, а на носу у тебя все еще были веснушки.
Уолтер пристально посмотрел ей в глаза и медленно дружелюбно улыбнулся в ответ.
— Это жестоко, — сказал он, — напоминать двадцатитрехлетнему мужчине, что у него когда-то были веснушки. Воспоминания все еще слишком свежи и мучительны.
Ида рассмеялась шутке и жестом показала на кресло.
— Ты посидишь хоть недолго, чтобы мы могли поболтать? Мне бы очень хотелось.
— Думаю, что сумею оторвать пятнадцать минут от своего не слишком загруженного рабочего графика, чтобы побеседовать с девушкой, которая может оказаться моей потерянной сестренкой. — Он повернулся к Теду: — Ты остаешься, Тед?
— Непременно. — Тед метнул быстрый взгляд в сторону Иды. — Мне доставляет большое удовольствие наблюдать, как работает мисс Мэрфи.
Ида пропустила эти слова мимо ушей. Она также отмахнулась от мимолетного волнения, которое испытала, когда ее глаза скрестились со взглядом Теда в ответном вызове.
Отвернувшись, она независимо расправила плечи и целиком сосредоточила внимание на Уолтере.
— Расскажи мне, малыш, чем ты занимался в последние годы?
Он преувеличенно тяжело вздохнул.
— Когда мне стукнет девяносто, а тебе девяносто два, ты и тогда будешь называть меня малышом?
— Вероятно. — Глаза ее блеснули. — Но должна внести поправку в твое замечание. Когда тебе исполнится девяносто, мне будет уже девяносто два с половиной! Относись к старшим с большим уважением, малютка.
Он посмотрел на нее, и его ярко-голубые глаза внезапно помрачнели.
— Когда ты так говоришь, мне кажется, что ты в самом деле Элис. Она постоянно дразнила меня тем, что я никогда не догоню ее и навсегда останусь младшим братом, даже если мы доживем до ста лет.
Ида коротко рассмеялась.
— Я могла бы ухватиться за твои слова как за доказательство того, что я подлинная и единственная Элис Хорн. Но честность заставляет меня признать, что, наверное, каждая старшая сестра на свете дразнит своего младшего братца подобным образом.
— Браво, мисс Мэрфи, — иронически вмешался в разговор Тед. — Вы на целую секунду опередили меня с этим справедливым замечанием.
— О, я проворнее любой ученой обезьяны, — беспечно парировала Ида, даже не глядя в его сторону. — И трюков в моем репертуаре гораздо больше.
Уолтер нахмурился и слегка склонил голову набок, изучая ее с неторопливой, почти научной обстоятельностью.
— Странно… ты совсем как она. У вас одинаковые манеры, но вот голос… Голос абсолютно другой. Какой-то скрипучий. И выговор не такой, как прежде.
Оставив без внимания его замечания о выговоре, Ида затрясла головой в шутливом гневе:
— Скрипучий?! Ах ты, безобразник! Вежливее будет сказать — с хрипотцой.
Он усмехнулся.
— Все равно. У Элис голос был мягкий и скорее высокий. У тебя низкий и скр… с хрипотцой.
Ида почувствовала, как ее горло болезненно сжалось. Она опустила глаза и уставилась на свои руки, словно никогда прежде их не видела. Это свидание с Уолтером было еще тяжелее, чем встреча с Аланом Хорном. Ее броня оказалась вовсе не такой безупречной, как она ожидала.
— Голос изменился после пожара, — проговорила она. — Когда коттедж горел, там было столько дыма… Врач сказал, что голосовые связки повреждены необратимо. Но это было уже две недели спустя… Долгое время я совсем не могла говорить.
Уолтер наклонился вперед, и брови его напряженно сдвинулись.
— Что случилось с тобой той ночью? Куда ты пошла после того, как выбралась из коттеджа?
Вся его отчужденность исчезла, сейчас он казался взволнованным ребенком.
— И кстати, как ты сумела выбраться из коттеджа? Я видел его через несколько дней после пожара… — Он судорожно проглотил слюну. — Казалось невероятным, что кто-то мог оттуда спастись. Все эти годы я так до конца и не верил, что Элис спаслась.
Его голос оборвался. Ида несколько секунд молчала, будучи не в силах произнести ни слова. Когда она наконец снова овладела своим голосом, то заговорила тихо и монотонно, перечисляя затверженные факты, которые многократно повторяла с Полом.
— Когда начался пожар, я была в ванной, — сказала она, не глядя на Уолтера. — Я вылезла в окно и дошла до коттеджа Керенских, но их не было дома. Тогда я залезла в дом через окно кладовки. Наверное, к этому времени я успела привыкнуть лазить в окна.