Некоторых ученых ставило в тупик слово "телячьего". Синтаксически, по построению фразы, оно как будто бы играет роль какого-то пояснения. Но какого? Ряд блестящих диссертаций, посвященных этому вопросу, не внес в проблему желаемой ясности.
Непреодолимые трудности возникли также при описании эпохи "Всеобщего Пирования".
Когда марсиане поддерживали свою жизнедеятельность с помощью превращения любой массы вещества в энергетическое состояние, понятие "вкуса" лишилось своего смысла, и лозунг "Пирую - значит существую" оказался недоступным для научного толкования.
Правда, в одном из нашумевших исследований автор утверждал, что есть какое-то тонкое вкусовое различие между энергией, получаемой из куска гранита и из банана. Но параллельные исследовательские работы показали ошибочность упомянутого утверждения.
Эра Ле-Ко была очень длительной. Она характеризовалась колоссальными успехами в точных науках. Наши возможности использования энергии, заключенной в веществе, стали фантастическими.
В одной из ваших сказок, кажется, синица хвасталась, что может море зажечь. Мы научились зажигать и сжигать полностью вещество в любом его виде, превращать полностью любую массу в активное энергетическое состояние. При этом в согласии с известной вам формулой Эйнштейна освобождается энергия в сотни раз больше той, которая может возникнуть в ядерных реакциях.
Были найдены такие простые пути для получения энергии за счет полного превращения массы вещества, такие элементарные преобразователи энергии, что наша индустрия, которая до эры Ле-Ко была нагромождением гигантских сооружений, бесконечно упростилась. Освобождение от чрева повело за собой, если можно так сказать, деиндустриализацию. Исчезла необходимость в большом числе различных сельскохозяйственных и промышленных отраслей. Ушли в прошлое некогда сложные экологические проблемы. Резко сократилась и, в сущности, исчезла потребность в металлах.
С другой стороны, освобожденные от промышленных задач огромные творческие силы народа, используя новые достижения, так упростили процессы и основы оставшихся индустрии, что они становились все надежнее и - я хотел бы употребить это слово, - "миниатюрнее".
Я не могу входить в детали изумительных открытий, которые постепенно привели к такому своеобразному расцвету энергетически мощной и в то же время миниатюрной индустрии.
Моя попытка изложить суть теорий и используемых физических эффектов не нашла бы соответствующих слов и понятий на земном языке.
Представьте себе, что вы попытались бы как-нибудь вашему доисторическому предку, сидя у пещерного костра, изложить основы квантовой теории или, допустим даже, техники говорящего кино. Вы меня извините за сравнение, но если вы вспомните темпы развития вашей науки за сто последних лет и учтете, что эпоха Ле-Ко длилась сотни тысяч лет и что еще в начале этой эпохи наша цивилизация была на несколько тысячелетий старше вашей, то поймете мои затруднения. В сущности, я буду сообщать очень поверхностные факты и результативные эффекты научных достижений в эпоху Ле-Ко. С точки зрения ваших представлений, они часто нелепы. Ваши ученые легко могут доказать, что они просто невозможны. Кажется, Форд когда-то писал, что если бы он хотел сделать самую большую пакость своим конкурентам, то посоветовал бы им набрать на работу в своих предприятиях много очень знающих специалистов: им с самого начала была бы очевидна невозможность любого нового предложения. Излагая современную физику в древнегреческой аудитории, наибольшие возражения вы скорее всего встретили бы со стороны великого Аристотеля. Что касается миниатюризации индустрии, то некоторый слабый намек вы можете получить, вспомнив новые возможности, открывшиеся в вашей технике с применением полупроводников вместо ламп.
В эпоху Ле-Ко подвергся дальнейшему изменению организм самого марсианина.
Программная речь Ле-Ко оказалась поистине вещей. От тысячелетия к тысячелетию огромная сеть научно-исследовательских институтов Усовершенствования организма шаг за шагом осуществляла, казалось, фантастические прогнозы.
Даже ваши очень несовершенные устройства позволяют во время сложных операций заменять приборами работу сердца, легких и почек. Наши врачи, физиологи и инженеры вывели сердце наружу. Оно стало помещаться в специальной, хорошо защищенной камере, где совершенными устройствами очищалась и обогащалась кислородом кровь.
Исчезли легкие, почки. Когда был расшифрован электромагнитный характер сигналов, идущих от нервных центров к мышцам сердца, и сконструирован простой прибор, реагирующий на эти сигналы, марсиане получили механические сердца. У каждого марсианина про запас имелось несколько сердечных систем различных конструкций, и заменить дефектную систему новой стало процедурой не более сложной, чем вставить в розетку вилку электроприбора. По всей планете были густо разбросаны сердечно-ремонтные станции с запасами деталей сердечных систем. Основной проблемой марсианской науки стала замена мозга.
При всем том миниатюризация механизма привела к тому, что внешний вид человека оставался без изменений.
Приходившие в негодность главным образом в результате травм различные конечности человека легко заменялись в так называемых "банках", где хранились их запасы. Однако со временем по многим причинам содержимое банков постепенно беднело, так как сильно увеличилась продолжительность жизни, а число различных аварий и травм с летальным исходом, за счет чего пополнялись запасы, становилось все более незначительным.
Поскольку механические системы внутренних органов уже давно управлялись нервными импульсами головного и спинного мозга, возникли и были реализованы идеи замены конечностей соответствующими металлическими конструкциями. Мой сегодняшний вид не маскарад с целью как-то походить на землян. Перед вами просто типичный представитель жителей Марса в одну из позднейших эпох его цивилизации.
Но главное направление наших дальнейших изысканий было связано с исследованием функций головного мозга, его структуры, процессов, сопровождающих мышление и электромагнитную речь.
История многих открытий потеряна, но память марсиан свято хранит тот день, когда гениальный невропатолог Ме-Ко демонстрировал в широкой аудитории жизнь головного мозга, отделенного от тела. Это был мозг марсианина, погибшего при какой-то катастрофе.
Ме-Ко отделил мозг от остатков тела, включил искусственное питание, и мозг после короткого шока возобновил свою деятельность. Он явно принадлежал замкнутому, неразговорчивому и ревнивому субъекту, очень скупо отвечал на вопросы и время от времени задумчиво спрашивал:
"А все же где была жена вчера поздно вечером, и что все это значит?"
Нам стали удаваться операции по замене головного мозга. Создавались нетривиальные ситуации. Убежденный представигель какого-либо научного течения мог, например, получить мозг своего неистового оппонента, и странно было видеть, как знакомыми жестами, которыми обычно сопровождались критические выступления, теперь подкреплялось изложение прямо противоположных концепций.
Вскоре подобные операции вошли в широкую практику.
Как я уже сказал ранее, мы не очень нуждались в воспроизводстве себе подобных; практически мы уже были бессмертны. Более того, создались специфические трудности с интеллектуальным развитием молодого поколения.
У вас в земных условиях при быстром старении человеческого организма зачастую ослабляется и его мыслительная деятельность. Создаются естественные ситуации, когда молодой талантливый ученик вскоре превосходит своего учителя. В середине эры Ле-Ко мозг марсианина в любом возрасте сохранял свою полную эффективность. В конце концов стало ясно, что молодой мозг не в состоянии не только опередить по своему развитию старшего (допустим, на тысячу лет) собрата, но даже не в силах преодолеть интеллектуальный разрыв между ними. Появилась угроза возникновения интеллектуально отсталой прослойки нашего общества.